С трудом выбираюсь из постели и топаю в ванную комнату. Контрастный душ немного взбадривает и врубает часть мозговых процессоров. Начинаю прокручивать в уме весь список дел, который меня ожидает сегодня в офисе, и шумно выдыхаю.
Планёрка, разбор документации и две важные встречи с потенциальными клиентами. А после ещё хочу заглянуть в боксёрский клуб и потренироваться. Вроде обычная программа, но, когда ты проснулся уже уставшим, даже этот объём дел кажется архисложным.
Привожу себя в порядок, надеваю костюм, завязываю чёртов галстук и направляюсь на кухню, чтобы взбодрить себя кофеином и посидеть в тишине несколько минут. Для меня этот утренний ритуал уже вошёл в привычку. Однако сегодня ему явно не светит свершиться.
Я резко торможу на полпути, когда вдруг слышу какие-то звуки, доносящиеся из кухни, и в мой сонный разум влетает мысль, что в мой дом вломились воры. Я весь собираюсь и сжимаю кулаки до хруста костяшек, готовый набить грабителям морду собственными руками. Но стоит мне ворваться в кухню, и я мигом расслабляюсь, в то время как куколка, о которой я напрочь забыл, подскакивает от испуга и роняет кружку.
– Ой! – вскрикивает, а после перепрыгивает взглядом с меня на осколки и обратно. – Вы меня напугали! Простите! Я не хотела, – голосит она, прижимая ладонь к своей груди, едва прикрытой всё той же ярко-розовой тряпкой.
В паху стремительно появляется напряг, когда я задерживаю взгляд на упругих холмиках и заострённых сосках, проступающих сквозь тонкую ткань платья. Однако возбуждение улетучивается так же быстро, как и нахлынуло, стоит девчачьим извинениям снова начать сотрясать пространство кухни.
Сжимаю челюсти, пронзая Диану недовольным взглядом. Но сержусь я не из-за разбитой кружки, как наверняка думает она, а из-за её громкого голоса. Я спокоен к шуму днём, вечером или ночью. Но по утрам – ненавижу. До жути.
– Простите. Я нечаянно. Я сейчас всё быстро уберу, – не выдержав моего тяжёлого взгляда, Диана опускается на корточки и начинает шустро собирать осколки. И если бы не её длиннющие волосы, свисающие до пола, то я лицезрел бы её голую задницу. Суперплатье же опять задралось.
– Не трогай, – цежу. – Сегодня придёт домработница и всё уберёт.
– Да я сама могу.
– Не надо. Ещё поранишься.
Я долбаный Нострадамус. Только заканчиваю высказывать предупреждение, и куколка режет палец, из которого тут же начинают обильно вытекать кровь.