Через месяц, в горах, в палатку ввалился майор-артиллерист.
– Чёрный, беда! Снайпер объявился, троих моих парней завалила.
– Завалила?
– Разведчики пробили. Баба, эстонка. "Эмма" позывной.
– Баба, говоришь, – Андрей поскрёб ногтями небритую щёку. Вспомнилась девушка в Ростове. Почему она на него смотрела, чем он привлёк её внимание?
Попробовал восстановить всю картинку. Привокзальная площадь, суета, пассажиры, чемоданы, баулы, сумки. Стоп! Сумка!!! Большая армейская сумка, в точности как у него. И ещё что-то … Андрей глянул на свои ноги. Ботинки! Ботинки натовских егерей. На ней были такие же.
– Видел я её на вокзале, – уверенно сказал Андрей, присаживаясь к столу.
– Иди ты! – изумился майор. – Как узнал?
– Только сейчас дошло. Вспомнил, как она ходит, как смотрит, как сумку несёт.
Сумка у неё наша, спецназовская, в ней, судя по ремням, пуда полтора веса, а она её одним движением на плечо забросила. Сноровисто, привычно.
– Опытная, сука, – зло сплюнул артиллерист.
– Вряд ли. Инструкторами на полигоне натаскана, вышколена.
– Почему так думаешь?
– Дёрнулась, когда я её на площади вычислил. За волосы схватилась, смутилась даже. Не обтёрлась ещё, не заматерела. Вот смерть её за гланды потрогает, тогда ясно будет – снайпер она или хвост собачий.
– Останови её, Чёрный, – сжал огромные кулаки майор. – Не за себя, за ребят прошу.