— А в Паутине вообще ни в чем нельзя быть уверенным, —
ответил я, плюхнувшись на табурет, — никогда не знаешь, какой
погодой встретит тебя очередной мир. По этой же причине — никакой
синтетики надевать нельзя, вполне может разложиться на
составляющие. Ты же не хочешь, чтоб свитер растекся лужей нефти
прямо на тебе? То-то. Это сейчас тебе «жарковато», а если
материализуешься в каком-нибудь сугробе, ты мне за этот свитерок
еще спасибо скажешь.
— Спасибо, — хмыкнул он. — Бать, жарко.
— Так сними пока, — посоветовал я. — Что же до
наколдованных вещей… Тут все не так просто. Понимаешь, Ром, магия —
это наука о работе с Силой. Той самой, что пронизывает каждый атом
Паутины, заставляет траву расти, а планеты — вращаться. Вот только
в каждом мире законы, применимые к Силе, разные. Векторы
воздействия, потоки, плотности магических полей, силовые линии…
Сложно, в общем. А чтоб понятнее было — вещи, сотворенные магией в
одном мире, не обязательно продолжат существование в другом,
понимаешь? Прикинь, материализуешься где-нибудь посреди людной
площади в чем мать родила!
Вид у Ромки стал донельзя задумчивый.
— Кстати, о птичках… Подожди меня здесь.
Я встал и прошел в комнату с оружием. Выдвинул ящик комода и
вытащил две навахи. Одна — старая, с потертой рукояткой из рога,
точь-в-точь как моя проверенная спутница, потерянная на Гард-Анча.
Вторая — новенькая, с ручкой из палисандра; купил с месяц назад для
коллекции. Вот и пригодилась…
— Держи! — вернувшись на кухню, сунул я в руки
обалдевшему Ромке здоровенный складень.
— Ох, ничего ж себе!.. — восхищенно рассматривая
сверкающее изогнутое лезвие, прошептал севшим голосом
парень. — И это тоже мне?
— Тебе, тебе, — покивал я, — нужная штука.
Называется эта сабля навахой, носится за поясом. Ее «сестренка» мне
столько раз жизнь спасала — не пересказать. Ладно, воин; снимай
куртку и ужинать садись, пока не остыло.
— Не кажется ли вам, — произнес Игрок, — что пора
внести в Игру немного разнообразия?
— Например?
— Скажем, эффект неожиданности.
— А не послужит ли это причиной сбоя всей партии?
— Полно вам, уважаемый Свидетель! Думаю, это привнесет в
Игру дополнительную интригу.
— Не возражаю. Но лишь в том случае, если вы подложите
свинью всем игрокам без исключения.
— Зачем?
— Интриговать, — усмехнулся собеседник, — так уж до конца.