Ворон кувыркнулся со своего насеста, и в следующий момент я
узрел старого знакомца. От прежнего Мерлина его отличала только
одежда: вместо старой линялой хламиды на нем была шитая серебром
мантия из вишневого бархата.
— Да! Так значительно лучше! — провозгласил колдун и,
громко хрустнув суставами, без приглашения присел на край моей
кровати, покосился на Ромку: — Молодой человек, не могли бы вы на
несколько минут оставить нас наедине?
— Не мог бы, — набычился Ромка.
— Боюсь, я вынужден настаивать. — Глаза старого мага
опасно блеснули.
Я тут же дернул его за край мантии, а когда маг качнулся,
ухватил за тощую шею.
— Даже не думай его трогать! — ласково прорычал я на
ухо посетителю. — Удавлю.
Под пальцами дернулся вниз кадык, старик явно не ожидал такой
прыти от раненого героя.
— Ладно, не стану. В основном потому, что нам сейчас нужно
договариваться, а не ругаться.
— О чем договариваться?
— Моргана, блондинка, Сила Разрушителя, — перечислил
он.
— Значит, Юля все-таки здесь… — выдохнул я, отпуская
самозваного парламентария.
— Конечно, здесь. — Мерлин отодвинулся от меня и
потянул свою мантию за ворот, другой рукой разминая цыплячью шею с
багровыми следами моей хватки. — Но ты не слишком-то
торопился. Три дня прошло: Моргана уже нервничать начала.
— Нефиг было след запутывать! Три мира в грозди, в каждом
нас могли запросто прихлопнуть!
— Ты ничего не путаешь? — крайне удивился
Мерлин. — У Амешта никогда не было миров-близнецов.
— А это не близнецы! — рявкнул я. — Это гроздь!
Хочешь сказать, ты не знал?
Я протянул руку и выдернул торчащий из ноздри Его Магичества
волосок. — Ближе к телу! И для начала: что с моей
женщиной?
Кудесник несолидно взвизгнул и, зажав в горсти пострадавший
шнобель, скатился с койки.
— Что за погочное семя вышло из чгесег моих!! —
возопил он, сидя на полу. — Да не отсохнут у тебя гуки…
Ромка снова поднял костыль, и Мерлин тут же втянул голову в
плечи, заткнувшись на полуслове. Былую самоуверенность с него как
корова слизнула. Шершавым таким языком…
— Да в погядке она, в погядке! — поспешно заверил меня
Мерлин.
— Докажи! — потребовал я.
— Запгосто.
Мерлин и не пошевелился, а на чистой стене вдруг вспыхнули
искорки, соткавшиеся в широкое тонкое полотно, на котором, как в
кинотеатре, демонстрировался фильм. Немой, зато в цвете. Сначала
горный пейзаж, наезд камеры, готический замок на склоне — высокие
шпили, стрельчатые окна… Приближение. Через раскрытое окно, в
середину… Украшенная цветами спальня, кровать с балдахином, на ней
женщина в белом. Ее лицо скрывала от меня ниспадающая ткань, но
потом угол обзора поменялся, и я узнал Юлю. Глаза закрыты, а лицо
безмятежно. Белокурые волосы дивно контрастируют с темно-синим
шелком подушек.