– Это было к лучшему.
Он расслабляется, и на лице появляется облегчение. Позади него девочки-подростки подходят к стойке, хихикая и болтая о каком-то парне, с которым они столкнулись. Мне хочется стукнуть их и попросить взять себя в руки.
– Ну, наверное, не буду тебе мешать работать.
Я киваю, и он как-то странно смотрит на меня. Не могу распознать эмоции на его лице, но, судя по всему, это сочувствие. Он собирается уйти, но потом разворачивается.
– Мне, кстати, нравится твоя прическа. Прямо как Шинейд О’Коннор, – он улыбается все той же дерзкой улыбкой, из-за которой я попала под его чары.
Мне явно нужно стукнуть саму себя, и я заставляю себя улыбнуться.
– Ты так выдаешь свой возраст.
Он смеется и думает, что остался безнаказанным. Наверное, так и есть.
* * *
Вернувшись в квартиру, я убираю рабочую одежду в шкаф, хватаю джоггеры и толстовку и нахожу упаковку в сумке. Я осторожно читаю инструкции. Здесь сказано, что можно пописать в горшок или прямо на палочку, пытаясь не зайти за голубую линию. Не знаю, как добиться такой меткости без пениса, поэтому выбираю первый вариант и все равно умудряюсь попасть на пальцы, целясь на стекло.
Опустив палочку по крайней мере секунд на пятнадцать, я кладу тест на прикроватную тумбочку, ставлю таймер и сажусь на постель. В такие минуты мне всегда кажется, что лучше всего составить список. Легко заполнить колонку «Почему беременность станет катастрофой». Бесполезный женатый папа. Нет денег. В комнате и для кошки места не хватит. Придется перестать пить. Способность или, вернее, отсутствие способности заботиться о ребенке. Список продолжается. И как только я добавляю один-единственный плюс, который могу придумать, начинает бикать таймер. Сердце застревает в горле, когда я перелезаю через кровать и заставляю себя взглянуть на тест.
Мне нужно всего лишь взглянуть на свой список, похожий на одноногого человека, чтобы понять: это несомненно лучший исход. Но это чувство в моей груди, похожее на тонущий камень, – странная форма облегчения.
* * *
Я иду по выцветшему коридору многоквартирного комплекса апартаментов для пожилых людей, где живет моя бабушка. Желтые лампы дневного света, старые ковры и запах пережаренных овощей сразу же вгоняют меня в депрессию (хотя я светилась от радости, когда приехала). Я стучу в дверь, но никто не отвечает, поэтому я захожу.