Я вытащил нож из нагрудника и наклонился к ней.
Девушка вжалась в сиденье, вероятно подумав, что я буду угрожать ей ранить её, если она не согласится на мои условия, но только слабые мужчины делали это с женщинами, потому что не имели ничего кроме своей физической силы.
Я схватил её за ноги и прижал лезвие ножа к веревкам.
– Я развяжу тебя, а потом мы пройдём в мой дом и ты ляжешь спать.
Она ничего не ответила, ожидая, что я скажу, что это шутка, но таковы были планы на сегодняшнюю ночь и я не собирался менять их, если только она меня не принудит.
– Может быть тебе больше прельщает другой исход событий? – неоднозначно спросил я.
– Почему? – наконец ответила девушка.
Почему я не собираюсь брать её во всех известных мне позах всё время, на которое я приобрел её, или почему я даю ей комнату в своём дом, хотя ненавижу видеть посторонних людей в нём? Я сам не знаю.
Мне было дозволено делать с ней всё, что мне заблагорассудится, кроме убийства, но я хотел лишь, чтобы она поскорее смыла эту кровь со своего тела и пропала из поля моего зрения.
Я дёрнул руку вверх и лезвие освободило ноги девушки, на коже которых остались следы от слишком сильного натяжения верёвки. Потом сделал тоже самое с руками и заметил, как её тело слегка дрогнуло, когда я дотронулся до неё, чтобы не поранить.
– Следуй за мной, – сказал я, выпрямившись.
Но прежде, чем пойти в дом, достал из багажника черную пропитанную кровью рубашку, которую переодел ещё перед отъездом из Рино, затем повернулся и направился внутрь, но не услышал, чтобы девушка поднялась и пошла следом за мной. Тогда я остановился, тяжело вздохнул и повернул голову, встречаюсь с её озадаченным взглядом.
– Ты же понимаешь, что мне не составит труда поднять тебя и затащить внутрь, верно?
Кая быстро опустила ноги на землю и мой взгляд задержался на них дольше, чем нужно.
– Поживее, – подогнал её я.
Я развернулся и пошёл в дом, когда девушка наконец последовала за мной.
Я собирался запереть её в комнате по соседству со своей, чтобы если ей вдруг в голову придёт идея сбежать, я остановил её раньше, чем она успела бы наделать глупостей, но до всего этого нам ещё придётся обработать её раны.
Меня пугало то, как она выглядела.
Мы зашли внутрь, я кинул испачканную рубашку на пол, собираясь сжечь её завтра, и прошел на кухню, чтобы достать аптечку. Девушка осталась стоять в коридоре.