Я почувствовал, как её тело постепенно расслабилось, переставая сопротивляться, а грудь прижалась к моей спине, заставляя меня сжать челюсти от соприкосновения с её затвердевшими сосками.
– Я думал мы договорились. Ты была довольно послушной до этого. Что изменилось? – спросил я.
Кая промолчала.
Мне вновь захотелось шлёпнуть её, но я остановил это желание раньше, чем мои руки поддались влечению.
– Как думаешь, что они будут с тобой делать?
Дыхание девушки участилось, но она всё также продолжала не отвечать на мои вопросы.
– Давай я расскажу тебе.
Мы подошли к большой черной двери, я открыл её и мы вошли внутрь.
Эта сторона здания всегда пустовала, служебным лифтом почти никто не пользовался, но я всё же на всякий случай понизил тон своего голоса.
– Интерес возникает в сопротивлении. Когда твоя добыча кричит, пытается спастись, когда она думает, что может это… Ты в свою очередь с превеликим удовольствием доказываешь ей обратное.
Я вошёл в лифт и поставил девушку на пол.
– Не доверяешь мне? – спросил я, вглядываясь в её лицо. – Правильно.
Потому что я тоже не доверяю себе рядом с тобой.
– Будь послушной, – приказал я, нажимая на кнопки и отправляя нас на двадцать седьмой этаж. – Делай всё, что они скажут и выйдешь отсюда живой. Ты ведь только этого хочешь, верно?
Кая медленно кивнула. Её ресницы, слипшиеся от дождя, делали взгляд пронзительнее, пряди, выбившиеся из кос, прилипли к лицу и шеи.
Она выглядело измучено.
То, что нужно.
Я посмотрел в зеркало позади неё и уставился на своё отражение. Одежда промокла, волосы в полном беспорядке, лицо красное.
Они подумают, что я решил трахнуть её на улице, прежде чем отдать им.
– Не думай, что кто-то из людей, которых ты встретишь, помогут тебе. Перестань обманывать себя, – успел предупредить её я, перед тем как створки лифта открылись и мы вышли в фойе.
– Ты идешь вперед.
Я больше не собирался оставлять её вне своего обзора.
Кая начала идти, её кроссовки пропитавшиеся водой, хлюпали при каждом шаге, тело немного дрожало, а руки ухватились за плечи, прижимаясь к груди. Она замёрзла.
Я бы мог дать ей свой пиджак, если бы он не был таким же мокрым, как и вся наша одежда, и если бы это не выглядело перед остальными так, будто я хотел согреть её.
– Прямо и налево, – проинструктировал её я.
Мы прошли мимо секретарши, глаза которой при виде нас полезли на лоб, завернули за угол и остановились у двери.