А потом подружился с Котом.
Вот те на, как бабушка говорит.
* * *
Пахло пельменями, а на обед дали котлеты!
И это гадство полнейшее, потому что в нашей столовой к условно съедобным можно причислить только три блюда. По «старшинству» от самого вкусного: пельмени, макароны с курицей, творожная запеканка. Все. Остальное не имеет морального права называться едой. Особенно суп (все супы) и омлет. Он, во-первых, подозрительного голубого оттенка. А, во-вторых, плавает в какой-то мутной жидкости и дрожит, как желе, если шлепнуть по нему ложкой.
Котлета в этой пищевой цепи где-то посередине.
– Макар-кар-кар! Макар-кар-кар! – орет с соседнего стола Кот. Космос ржет и пихает его локтем в бок, но я старательно не обращаю на них внимания.
Я жую свою унылую котлету и думаю, вот бы К. подавилась.
Не до смерти, конечно! Ну, просто поперхнулась, потому что она же опять смотрит в книжку вместо тарелки. Тогда бы я ее спас, и у нас появилась общая тема для разговора. О, привет! А помнишь, как ты подавилась тогда котлетой? Ха-ха, хорошо, что я знаю прием Геймлиха.
Я, кстати, и правда его знаю. Нужно встать у человека за спиной. Одну руку сжать в кулак и положить на живот пострадавшему, а большой палец вытянуть, чтобы он упирался ему под ребра. Посередине тела. Потом свободной ладонью снизу обхватить кулак первой руки и резко согнуть обе руки в локтях. Давить надо внутрь и как бы немного вверх.
Все, человек спасен! Ну, теоретически.
– Макар-кар-кар! – не унимается Кот. Я показываю ему средний палец, чем вызываю новый приступ истерического хохота. Даже не знал, что я такой смешной.
– Как думаешь, откуда взялись слова? – спрашивает вдруг Полинка. Я аж подпрыгиваю! Она так тихо сидела все это время, что я вообще успел про нее забыть. Вонзила вилку в кусок котлеты, поднесла ко рту и застыла, будто ее кто-то на паузу поставил. Но для Полинки это нормально. Она все время так делает. Тормозит по-страшному. Или, не знаю, в какое-то другое измерение уходит.
К остальным единорогам.
– Слова, – повторяет Полинка, торжественно опуская вилку обратно в тарелку. – Откуда берутся слова?
Я пожимаю плечами. Какая разница? Зачем вообще об этом думать?
– Почему вот стол называется столом? Дерево – деревом. Птица – птицей… Как так получилось?
Полинка, нахмурившись, смотрит в пространство. Ниндзя, мой кот, тоже иногда так делает. Встанет в дверном проеме и буравит стеклянным взглядом пространство. Или вдруг шипеть начнет…