Криптолог - страница 28

Шрифт
Интервал


[10]. Код для карманных калькуляторов, который мы знаем со школы.

– Код для калькуляторов? – переспросил Винцер, просто так, потому что уже понял, что значат перевернутые цифры. – И какое это имеет отношение к смерти Анналены?

– Я надеялся, вы сможете нам это объяснить.

Арне постучал по двум оставшимся бумажкам и сгреб все четыре со стола.

– К сожалению, мы не знаем слова – или слов, – зашифрованных двузначными цифрами. Зато нам точно известно, что они очень важны для нас, потому что были обнаружены на месте преступления.

Винцер провел рукой по волосам. Его рот чуть приоткрылся.

– Найдите Лилиану, прошу вас.

Арне вздохнул про себя. В том, что он найдет девочку, не было ни малейшего сомнения. Вопрос только, живой или мертвой.

Глава 14

Воскресенье, 22:10

Аплодисменты все-таки разразились – секунду спустя после того, как стих последний звук и дирижер опустил палочку.

Кристиан Хус невольно поморщился. Чего он действительно не мог понять, так это громовых аплодисментов, к которым присоединился ради приличия, несколько раз хлопнув в ладоши. После чего снова опустился в кресло в одном из ярусов и устало покачал головой.

Деллуччи сделал из «Огненного ангела» фарс. Перенес весь средневековый ералаш в современность и превратил инквизитора в халтурщика-психиатра.

«Господи, какая пошлость…» – пробормотал Хус и поймал недоверчивый взгляд зрителя из соседнего кресла.

Нет, Хус не нашел в этой постановке ничего достойного одобрения. Даже Юлия Констанца Ойлиц, которую он знал как одного из лучших постановщиков Германии, как будто утратила свой дар под авторитарным руководством Деллуччи. В конечном счете за постановку отвечает директор, он же художественный руководитель. А он, вместо того чтобы сосредоточиться на конфликте веры и рационального научного знания – главной коллизии оперы, – превратил ее в дешевый экшен.

Получилось невыносимо топорно – слишком много брутальности и секса. Чего стоят одни эти дети, забрызганные кровью… Содрогаясь от ужаса, Хус вспоминал отдельные моменты постановки. Пожалуй, он мог бы смириться с некоторыми кровавыми сценами, если б все остальное соответствовало.

Но ангел Мадиэль выглядел блекло, несмотря на «электрический» плащ. О рыцаре Рупрехте и говорить не приходилось. У тридцатисемилетнего Леннарда Юхансона явно не хватало голоса для этой партии, не зря считавшейся одной из самых сложных в оперном искусстве.