Согласен, глупый вопрос.
– Тогда будем уповать на то, что боги не отвернутся от нас, – сказал я.
– На богов уповать, конечно, надо, – ответил старик, – но и самим думать нужно. Будем идти вдоль берега, на большом расстоянии. Даже если нас увидят воины ярла, они решат, что это один из своих драккаров. Мы ведь не поменяли парус.
Я поднял голову вверх. Ветер трепал красно-белый парус. Точно такие же цвета как на щитах тех, с кем совсем недавно мы бились.
– Думаешь, не увяжутся следом? – спросил я.
– Думаю, нет. Если они увидят нас с берега, то будут заняты своими делами. Если же мы встретим другой драккар в море – могут и увязаться…
– Старик! Всегда хотел спросить тебя, – влез Олаф, – почему ты называешь ладью этим странным словом «драккар».
– Так было принято у нас, – ответил старик, пожав плечами.
– У кого это, «у нас»? – не понял Олаф.
– У нодов, – ответил старик.
– Так вот почему ты все время поминаешь какого-то Одина! – протянул Олаф.
– Только не говори мне, что ты только узнал, что я нод, – закашлялся-засмеялся старик, – иначе я посчитаю тебя глупым слепцом.
– Да как-то не задумывался над этим раньше, – хмыкнул Олаф, – а спросить некогда было. Мы с тобой нечасто виделись.
– Спросил бы у других.
– Я не привык, словно старуха выспрашивать о ком-то, и собирать сплетни, – возмутился Олаф.
– Твое дело, – пожал плечами старик, – я родился нодом, но всю жизнь прожил в Лейре. Меня давно считают своим. И я считаю жителей Лейра своими.
– Но продолжаешь верить в своего бога и называть ладьи «драккарами» – подколол его Олаф.
– Где бы ты ни был, никогда не стоит забывать, кто ты есть, – философски заметил старик.
– Не хотел бы я быть нодом, – проворчал Олаф.
– И зря! – ответил старик, после чего оба замолчали. Олаф принялся подтягивать парус, а старик просто сидел на лавке и глядел на волны.
А я слушал их и пытался разобраться в ситуации. Получается, старик ‒ нод, как и я. Но почему к нему совсем другое отношение? Потому, что, как он сказал, уже давно здесь живет, и к нему привыкли?
Вид вокруг открывался просто великолепный. Я даже забыл, что нахожусь в виртуальном мире. Все казалось таким реалистичным: и горы, чьи вершины скрывались в темных, дождевых облаках, и само небо ‒ вечернее, темнеющее. Реалистичной была даже колышущаяся вода, чьи волны бились о борт нашего корабля, а некоторые из них продолжали свой бег к скалистым берегам, чтобы разбиться о камни, разбросав пену. Даже брызги, иногда долетавшие до меня, были до жути настоящие – холодные, мокрые. Именно такие, какие и должны бы были быть.