Лада отметила про себя, что губная помада и пудреница были известной фирмы с громким именем, а значит, дорогие. Маникюрная пилочка, скорей всего, была подарком салона по дизайну ногтей. На связке с ключами был обычный набор: от квартиры, подъезда и почтового ящика. А самым интересным было служебное удостоверение актрисы. Оно было без корочек, обычное пластиковое, но с фотографией, датами и подписью директора театра. Кошелька в сумочке не было. Вместо него была банковская карта.
Лейтенант поднял от протокола голову и внимательно посмотрел на Ремезову.
– Вы точно ничего не брали отсюда?
Лада чуть не задохнулась от негодования.
– Да как вы можете так говорить! Я же сказала, что боялась открывать эту сумку, потому что мне было страшно вспоминать убитую актрису.
– Понимаете, я не вижу здесь главного предмета, – этот дотошный и спокойный, как удав, лейтенант, начал раздражать Ладу. – Поэтому уточняю, может, вы случайно достали его и забыли об этом упомянуть.
– Я не понимаю, на что вы намекаете, – хмурясь и мотая головой, произнесла девушка. – Если бы я знала, что вы будете обвинять меня в воровстве, я бы лучше выкинула этот клатч к чёртовой матери.
Лада повторила любимое выражение своего начальника и будто протрезвела. Она уже более осмысленно посмотрела на лейтенанта и с усмешкой сказала:
– Если вы намекаете на телефон, то, как бы я столько дней выдержала, слушая бесконечные звонки чужой трубки. Нет, ещё раз повторяю и даже настаиваю на том, что я не открывала сумочку и то, что находится внутри, увидела только сейчас.
– Хорошо, не надо так нервничать, – тем же спокойным тоном, который начал уже бесить Ладу Ремезову, произнёс полицейский и попросил подписать только что составленный протокол.
Поставив подпись, Лада поинтересовалась, почему они вызвали для беседы Митю, а не её. Ведь это она звонила в полицию. Полицейский не спешил отвечать. Но девушка присела на стул, давая понять, что готова выслушать любое объяснение.
Лейтенанту впервые изменила его железная выдержка. Он постучал ручкой по столу, потом встал и подошёл к сейфу, куда убрал клатч. Вернувшись на своё место, полицейский снова был спокоен.
– Не буду вводить вас в заблуждение. На камерах возле магазина не было видно, как Грушевскую, как вы говорите, убивают. К сожалению, камеры установлены в сторону дороги, а не стоянки. Поэтому мы переписали номера машин, выезжающих на дорогу от полуночи до часу ночи. К счастью, их было не так много. Наш сотрудник выяснил фамилии владельцев автомашин и их номера телефонов. В век интернета и мобильной связи это сделать нетрудно. Когда позвонили вашему знакомому Дмитрию Ремезову и спросили, что он видел в воскресенье возле ночного магазина с полуночи до часу, он сразу стал кричать, что не имеет к этому никакого отношения, выстрела не слышал и убитую не видел. Поэтому мы сразу попросили его приехать для беседы.