– Так бы сразу, – Чипу девушка явно пришлась не по душе, но и бросать её в лесу тоже не хотелось.
– Принимайте в группу и ловите квест, – сказала она.
Получено задание «Книга памяти гноллов». Найдите в Южном лесу поселение гноллов и принесите магистру Кильфейну страницу из шаманской Книги Памяти. Награда: редкий магический навык или заклинание на выбор.
Около двадцати минут мы пробирались по лесу за Долбоёжкой, я старательно сканировала пространство и даже предупредила о каком-то опасном существе на вполне мирной с виду поляне. Мы обошли её стороной на всякий случай.
– Отличный скилл, – прокомментировала девушка. – Где взяла?
– Это классовое, – ответила я, не вдаваясь в подробности.
– Вот они… – прошептала Долбоёжка, когда мы, наконец, пришли.
Редкий забор из кое-как вбитых в землю жердей, рогатина вместо ворот и копошащиеся за забором люди. То есть гноллы. Да, раньше я себе их представляла иначе, думала, что это люди с собачьими головами, но ошибалась. С виду эти твари напоминали гиен, прямоходящих, с руками, а не лапами, гиен. Даже окрас был такой же: коричневый в пятнах. У некоторых ото лба и до лопаток шла короткая желтоватая гривка. Доспехов на них было немного: кожаные кирасы, какие-то странные юбки, в руках топоры или луки.
– В радиусе трехсот пятидесяти метров двадцать два потенциальных противника, – шепотом сказала я. – Уровни от тридцатого до тридцать пятого.
– Откуда ты знаешь? – также тихо спросила Долбоёжка.
– Классовый навык.
– Что за класс у тебя такой? – удивилась она.
– Ты не поверишь, – ехидно ответила я ей, – дриадский!
– Нет у нас ничего подобного! Я все классы просматривала.
– Уверяю тебя, что есть. Искать нужно было лучше!
– Девочки, не ссорьтесь, – влез в нашу тихую перепалку Дейл.
Мы обе злобно зыркнули на него, но замолчали.
– Сколько у них жизни? – спросил Чип у Долбоёжки.
– Почти сорок одна тысяча у обычных гноллов и двести тридцать две у вождя. Хорошо, что хоть шамана с ними нет.
– В принципе, всего чуть больше, чем у малой арахны, – прикинул Дейл, – а её мы быстро ухлопали.
Вспомнив противную паучиху, я поежилась, а потом спросила:
– Какие у них резисты?
– К холоду двадцать процентов, к яду – так же, хотя и не ядовитые, гады, к физике только у вождя. Он милишник, дерется двумя огромными секирами, а на своих кидает ауру ярости плюс десять процентов к урону. В теории, когда у него остается двадцать процентов жизни, выпивает её из свиты, восстанавливая хп. Четверо, личная свита, от него никуда не отходят, а если сагрить одного из них, агрятся все.