– В чем дело?
– Я не хочу причинять зло, мне не нравится иметь
оружие.
Радомир почесал затылок и понимающе
улыбнулся.
– Я обещал тебе мотивацию.
Он отошел на пару шагов и обратился огненным демоном.
Его меч вырос вдвое и теперь в длину был равен росту
Миры.
– Олаф в гневе больше меня и сильнее. Чтобы его
победить нужно быть не просто отважной или, как в твоем болезном
случае, запастись настроением. Нужно быть ловкой и хитрой. Твой меч
остановит удар любой силы, но лишь на краткий миг, давая отсрочку.
Или сражайся, или...
Радомир схватил Мирославу за талию и, прижав к
чудовищному телу, оттянул ее голову назад за волосы. Девушка
закричала.
– ...будешь рабыней в столице. Олаф быстро наиграется
с тобой и отдаст своим вассалам.
Демон отбросил Миру на траву, ангел подобрала меч,
выпавший, когда ее схватила когтистая лапа и приготовилась
парировать новые удары. Раду размахнулся над головой и резко
опустил клинок, словно желая разрубить ангела пополам. Закричав,
Мирослава выставила меч, и утонула в звоне скрестившейся стали. Ее
маленькое оружие, похожее на кинжал рядом с черненым клинком
Радомира, засветилось ярким золотым светом и остановило
удар.
– Это уже лучше, – спокойно сказал Мастер, обретая
нормальный облик. – Продолжим.
Радомир гонял Миру по всему пространству, заставляя
идти задом наперед и отбиваться или наоборот – наступать и при этом
не увлекаться атакой, ожидая контрвыпад, способный в любую секунду
застать врасплох.
Когда обессилевшая и мокрая от пота под кожаными
доспехами Мира в очередной раз упала, и черный клинок уперся ей в
грудь, Радомир произнес благословенное "хватит" и ангел выдохнула с
таким облегченьем, что ректор засмеялся и подал ей руку, помогая
подняться.
– Сними доспехи, я приведу их в порядок. Можешь
подниматься в дом, проем откроется.
Мирослава разделась, натянула комфортную форму и
поднялась в домик, чтобы тут же отправиться в душ и
спать.
Первый день выпил из ангела все силы, оставив только
неотвязную мысль об одном разбитом сердце, которое она хотела
утешить.
Проснувшись на следующий день, Мира ощутила ломоту во
всем теле. "И так каждый день. Что может быть хуже?" – подумала
девушка и вспомнила про книги дроу. Из ее груди вырвался жалобный
стон, но пожалеть ангела в эту минуту было некому.
Когда, преисполнившись черного пессимизма, Мирослава
разложила на столе два фолианта и открыла введение, она увидела с
одной стороны сложные и маловразумительные загогулины, а с другой
изящную вязь слов, под которыми располагались удивительно красивые
миниатюры. "Ну и почерк у него для расшифровщика", – с тяжким
вздохом, Мира стала всматриваться в трудночитаемые латинские слова,
повествующие о значении изысканной письменности темных эльфов и их
загадочной магии.