– Я теперь не могу говорить, – укоризненно просипела
она, тем не менее приобняв Мира за широкие плечи.
– Я не причиню тебе вреда. Если я делаю что-то,
значит уверен в том, что ты не пострадаешь.
Он понес Мирославу в сторону, где чаша озера
разламывалась. Рядом с водопадом в камне были продолблены широкие
ступени.
– Я могу пойти сама, – предложила девушка, но Вальд
лишь теснее прижал ее к себе, ничего не ответив.
Спуск скоро закончился, и юноша свернул направо, где
между скалой и потоком образовался проход.
Сигвальд спустился в него и поставил изумленную
девушку на пол каменного коридора, ведущего в пещеру, на потолке и
стенах которой сияли мириады звезд. Мирослава побежала в сторону
чудесного видения и попала в просторный грот, освещенный маленькими
огоньками, висевшими на камнях и зарывшимися в мох. Зеленые, синие
и золотые, они ровно светили, отражаясь в гладком подземном озере.
В противоположной стороне журчал поток холодной воды, протекавшей
из горного озера над ними.
– Тебе нравится? – спросил Сигвальд, обнимая ее сзади
за талию.
– Очень, – выдохнула Мирослава.
– Тогда, может, искупаемся?
С этими словами он стянул с девушки халат. Мира
осталась лишь в кружевной сорочке, завязанной над крыльями. Когда
тяжелые руки юноши легли на плечи и скользнули к завязкам,
Мирослава резко обернулась.
– Так нельзя. – Она потупилась под пристальным
обжигающим взглядом.
– Я не причиню тебе вреда, – повторил Вальд, взяв ее
за подбородок и направив голову девушки вверх, затем провел
большими пальцами по мягким пухлым губам, заставив тяжело
задышать.
– Можешь не снимать, – прибавил дракон, толкнув
ангела в воду, и вошел в неглубокое озеро следом.
Мирослава не успела сама
выпрямиться. Сигвальд схватил ее, когда девушка вставала на ноги, и
привлек к себе, держа одной рукой за талию, а второй лаская тело в
прохладной воде. Уперев руки в могучую грудь, под которой все
сильней разгорался жар возбуждения, Мира лопотала что-то о том, что
ей нельзя делать ничего греховного, что нужно вернуться, хранить
благоразумие и проч. и проч. А дракон, тем временем нес ее к
потоку, льющемуся с потолка. Здесь образовалась естественная
выбоина, похожая на ванну. Сигвальд лег в нее вместе со своей
ношей, мягко пытавшейся выбраться из его объятий и навис над
растерянной девушкой, боявшейся посмотреть в огненные глаза.