Хельга сразу после спектакля ушла и до сих пор не
появлялась.
– Как тебе спектакль? – спросил Вальд.
– Удивительный, мне даже хотелось броситься на
помощь. Я не представляла...
– Они сгустили краски, не так уж у нас мрачно, –
пробурчал Радомир.
Мирослава недоверчиво на него покосилась.
– В конце концов, они не умирают от нападений, –
продолжал демон, – да, приходится помучиться, но ведь и в жизни у
них не все было гладко. Иначе не загремели бы к нам.
– А что происходит с грешниками, когда на них
нападают? – спросила Мира.
И хотя она обращалась к Раду, за него ответил
Сигвальд:
– Их тела рвут на части, обескровливают, топят,
душат, околдовывают ради опытов или ритуалов. Они умирают в
медленных муках, чтобы потом снова оказаться в незнакомом месте,
где вокруг ни души, а только маленький огонек, грозящий вот-вот
погаснуть. Всякий раз они переживают боль, страх и отчаяние заново.
Они обречены проводить так столетия или тысячи лет, а кто-то
вечно.
– Только самые отпетые негодяи...
– И язычники.
Повисла неловкая пауза. Мирославе было не по себе.
Как потребовать от демона отчета в том, зачем он затащил ее в
ад.
– Элементарно, ангелочек. Я все еще могу читать твои
мысли и знаю, что тебя тревожит.
– Черт! – не сдержалась Мира.
– Демон! – поправил ее Радомир – В нашей стороне это
существенная разница.
"Я тебя не вынесу", – с досадой подумала
девушка.
– Что, руки на себя наложишь?
– Я не мешаю? – мягко поинтересовался
Сигвальд.
– Нет, – ответил Раду, – когда мне мешают, я быстро
решаю проблему.
Он пристально посмотрел в глаза дракона. Повисла еще
более неловкая пауза, чем предыдущая.
"Как можно ТАК портить людям праздник?" – возмущенно
подумала Мира и закатила глаза от собственной тупости, потому что
теперь пристальный взгляд ректора прожигал ее, напоминая о
подчиненном положении.
– Как вы тут без меня развлекаетесь? – немного нервно
поинтересовалась Хельга, подходя к компании.
– Веселье бьет ключом, – сухо ответил
Радомир.
– В таком случае мы можем пойти в шатер и перекусить.
У меня есть для вас новость.
– Радостная? – спросил Вальд.
– Тяжелая, – ответила Хельга.
– Тогда не затягивай, это про...
– Она умерла.
Радомир присвистнул, но тут же извинился, когда
Хельга обожгла его взглядом.
– Простите, что вмешиваюсь, но о ком вы говорите? –
спросила Мира, которая единственная не понимала, о ком все так
беспокоятся.