– Скорее это ты не знаешь, чего хочешь. Этот
инструмент не ошибается.
Мирослава раздосадовано возразила:
– Я, конечно, не пылюсь здесь несколько веков, не
читаю чужие мысли и желания, но точно знаю, чего мне совсем не
нужно.
– Почему ты не предложишь ей спасти их? – удивленно
спросила Гвендолин у дракона, не обратив внимания на слова
девушки.
– Это мерзко.
– Она заинтересовалась, так что тебе придется
объяснить, что я имела в виду.
– Только я избавилась от одного телепата, другая
подвалила, – вставила Мира свою лепту.
Сигвальд достал губку, большую банку и стал обтирать
Гвендолин какой-то пахучей смесью. Сирена принялась напевать
приятную песню на незнакомом языке, аккомпанируя себе. Она лукаво
поглядывала на девушку, наблюдавшую за движениями юноши.
– Ты противоречива, – прервав песню, сказала арфа. –
В тех романах, которые мне доставляют в эту темницу, все героини
противоречивы и мечутся.
– Так вот откуда у вас такой сленг.
– Стараюсь не отставать от жизни. Когда я вернусь к
хозяевам, всего этого уже не будет, – со вздохом сказала
сирена.
– Гвендолин была создана гномами для великанов, –
закончив обтирать инструмент губкой, Сигвальд перевернул страницу
книги, – только ее звучание, по легенде, может их разбудить для
последней битвы. Поэтому мы и храним ее вдали ото всех.
Мира зачарованно смотрела на легкомысленный артефакт,
способный привести к концу света. Приняв удивление девушки за
восхищение, Гвендолин кокетливо улыбнулась и ласково
проговорила:
– Ты мне нравишься, Мирослава, я помогу тебе.
Подойди.
Мира неуверенно посмотрела на дракона, он кивнул.
Девушка подошла к сирене, обратив внимание на пошловатую обложку
книги, которая стояла на пюпитре. Когда она приблизилась, Гвендолин
со вздохом облегчения оторвала руки от туловища, отчего на землю
посыпалась золотая пыльца, вспорхнувшая и закружившаяся вокруг
ангела и арфы.
– Я спою тебе песню о любви, я их много сочиняла,
читая книги, – ее голос стал манящим и густым, низким и нежным. Это
был голос матери, наставницы. Надежный голос. – Я помогу тебе
выбрать, как ты и просила.
Мира попыталась возразить, но золотые пальцы
коснулись ее губ в упреждающем жесте и в следующее мгновение на
удивление сильные руки Гвендолин притянули ангела к себе. Все ее
существо заполнила удивительная мелодия, прояснявшая мысли,
дарившая гармонию и наполнявшая любовью. Сознание затопили свет и
звук прекрасной песни, а потом все испарилось.