В других городах стою на крыльце (после выхода из подъезда) ещё дольше.
Помню, в одном екатеринбургском хостеле размышляла перед выходом: «Я могу двинуть куда хочу! Хоть куда! Только не налево – там кладбище… Только не направо – там мусоросжигающий завод… Вон куда-нибудь туда, куда убегает трамвай».
А потом сделала первый шаг.
Сделала и узнала, что в Екатеринбурге первый шаг приводит, в итоге, к набережной Исети, в Челябинске – на детскую железную дорогу в парке Юрия Гагарина, в Златоусте – к золотому крылатому коню, в Москве – к сырникам с джемом, в Тарусе – к лодкам на глади Оки, в Сочи – к лавке с «Изабеллой», в Суздале – на колокольню Ризоположенского монастыря меж зимнего неба цвета джинсов, а в Омске – всегда домой.
В зрелости выход за дверь – всегда к находке, к истине.
На одной из улиц Омска стоит дом, подъездные двери которого недавно стали картинами: голубое море, где-то едко-зелёная сосновая хвоя, одна коричневая курица и две рыжие кошки. Жильцы каждого подъезда высказывали художнику свои пожелания, а он объединял их в сюжет.
Один парень попросил тихо: «Нарисуйте пару вот здесь, у дерева, незаметно. Ну, для меня». И на двери появилась влюблённая пара (двуглавое чёрное пятно на горе).
Да, иногда за дверь выходит не только человек, но – вдруг – искусство.
Рисунки, выползшие на подъездные двери, ещё робкие, красивые как младенцы в конвертах.
Рисунки-подростки уже забираются на стены, на гаражи, туда, где нельзя. Вон, за башней Телецентра, на ржавых полотнах гаражных коробок нарисованы и реки, и горы. Чёрной линией аэрозоля – Яблоновый хребет, Саян Восточный, Хибины, на другом гараже зелёными, волнистыми линиями Ангара и Иртыш. Так и написано над линиями просто: «Го-ры», «Ре-ки».
Ещё подрастая, живопись смелеет и виснет на выставке «Уличная волна» – она уже не граффити, но ещё не фонд Русского музея. (Она ищет себя.)
Старая живопись уже почти никуда не выходит.
Как написала Марина Яковлевна Бородицкая:
«А я и рада бы выйти, я собралась бы за пару минут,
Но меня уж ни с кем не путают и никуда не зовут».
Вот и мы со временем будем отражаться в тайном зеркале второго этажа всё реже и реже.
Но это позже. А сейчас я выходила выбросить мусор, на куче сломанных стульев заметила голубя: тёмно-фиолетовый, вытаращил на меня свой круглый внимательный глаз.