– Какого бабая ты тут делаешь? – рявкнула она ему в ухо и скинула оккупанта с кровати.
Кортес неспешно потянулся на полу, сладко улыбнулся и принялся залезать обратно.
– Ночью был гром, а я боюсь грома и молний, ты же знаешь…
– Не было ничего такого, – ответила Табрис, спихивая его назад.
– Одному в кровати так холодно… – жалостливо зашел полуфей на новый виток.
– Возьми плед!
– Лучше всего мужчину может согреть только женское тело. Ты же знаешь, что два оголенных тела в контакте друг с другом согреваются быстрее – термодинамика и все такое… Тебе вот самой, случаем, сейчас не холодно? А то я могу помочь! – весьма толсто намекнул он.
– Не холодно! – отрезала Табрис. – Мне и без тебя тут хорошо.
– Ой да брось! Не будь такой бесчувственной… – Кортес не на шутку завелся, напирая, как танк.
– Только глаза открыл – сразу к девушке начинаешь лезть. Что за хрень?!
– Ты не просто девушка – ты моя спасительница, я тебе жизнью обязан!
– Спасибо, не надо!
– Ну вот скажи, что мне для тебя сделать? – продолжал провокационно вести себя Кортес.
Подушек больше не осталось – все они, отпечатавшись на красивой Кортесовой физиономии, мирно покоились на не слишком чистом полу (да, надо признать, в рамках собственной комнаты Табрис не отличалась особенной любовью к уборке).
– Блин, у тебя хорошее настроение… – перестав сопротивляться, устало изрекла Табрис.
– Я для тебя все-все сделаю, только скажи… Ты ничего такого не хочешь? – многозначительно подвигал бровями полурусал.
– Свали в туман! – не выдержала Табрис и от всей души забубенила ему в глаз.
Когда они оба вывалились в коридор (ну как, оба – Табрис за шкирку вышвыривала Кортеса из своей комнаты), их застукала Анаэль. Скривив глумливо-сальную морду, она поинтересовалась, что случилось.
– Не хочу об этом говорить! – резко ответила Табрис. – А у тебя, – обратилась она к полурусалу, – до свадьбы заживет.
Кортес с досадой пощупал фингал. Заживет-то, конечно, быстро, не останется и следа, но все же.
– Ой, да словно тут что-то могло быть… – сделала Анаэль вид, будто произошедшее ей вовсе неинтересно. На деле же она обожала рушить любовные начинания и трепетные отношения, как и полагается всякому демону. А еще до дрожи любила наблюдать за ссорами и подначивать. – Кто на тебя такую позарится? Низенькая – сколько в тебе, хоть сто пятьдесят сантиметров-то будет? – Демонесса вплотную подошла к ангелице и сняла мерку рукой – ребро ладони уткнулось аккурат в ее плечо. Она усмехнулась. – Худая, – продолжила Анаэль, – с короткими волосами, что и не разобрать: мальчик там или девочка. С веснушками по всему лицу, да еще и косметики ноль…