Юлита закатила глаза. Что за бред! Три страницы трепа, банальностей, тавтологии и эзотерики для бедных. В том, что они с подружками писали друг дружке в дневники, в тетрадках с участниками бой-бэндов на обложке, и то было больше смысла. Кто все это читает?
Она спрятала лицо в ладонях, потерла виски. Это было четырнадцатое прочитанное ею интервью с Бучеком. Единственное, что она из них узнала, так это то, что он предпочитает зеленый чай черному, любит кататься на горных лыжах и не разбирается в компьютерах, поэтому, когда знакомым что-то от него нужно, они пишут на электронную почту сына. Другими словами, она не узнала ничего.
– Юлита? – голос Мацкович вырвал ее из раздумий. Та стояла возле ее стола, скрестив руки. Браслет с серебряными подвесками поблескивал на уровне глаз Юлиты.
– Да?
– Зайдешь ко мне?
– Конечно.
Она пошла за начальницей. Мацкович пропустила ее в дверях, села за стол. Обычно она вольготно разваливалась в офисном кресле, забрасывала ноги на стол или на компьютер, но сейчас вытянулась в струну. Нехорошо.
– Я думала, мы договорились. Ты ведешь свое расследование, но в свободное от работы время. А здесь, в офисе, ты выдаешь тексты. А вчера ты вышла в три часа дня, написав один зеленый материал. Сегодня вообще ничего не выложила, а уже почти четыре часа.
– Я вот-вот закончу статью об актрисе из “Мятежников”. Она вчера явилась на вечеринку только в…
– Знаю. Наталия сделала фотогалерею. Час назад.
Мацкович вздохнула, оперлась на столешницу.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что я хочу тебе сказать. Это предупреждение. Я бы не хотела, чтобы наш следующий разговор проходил в присутствии эйчаров.
Юлита почувствовала, как у нее скакнуло давление, а во рту пересохло.
– Конечно. Мне бы тоже этого не хотелось.
– Вот и прекрасно.
Юлита поднялась, но Мацкович усадила ее обратно следующим вопросом:
– Ты хоть что-нибудь нарыла?
– А?
– Ну, по делу Бучека. Выяснила что-нибудь?
Юлита поерзала на внезапно ставшем неудобным стуле.
– Мне удалось выйти на свидетеля. Помнишь, того парня с телевидения? Его зовут Леон Новинский.
– Он рассказал что-нибудь интересное?
– Ага. За секунду до аварии Бучек плакал. Вроде как у него были красные глаза, мокрые щеки.
– О? – Мацкович откинулась в кресле, положила ногу на ногу. Угроза миновала. – И что ты об этом думаешь?