Я прижата щекой к кафелю, и в голове абсолютная пустота.
– Обещай мне, – он тыкается в меня лбом, и я стараюсь не замечать в его голосе этого вязкого отчаяния.
– Обещаю…
Когда Сережа засыпает, я тихо выбираюсь из-под одеяла, собираюсь и выхожу из дома. Такси везет меня по указанному адресу. Нервничаю, словно мне предстоит встреча с самим президентом.
– К кому? – грозно спрашивает амбал, стоящий на входе перед облезлыми металлическими дверями.
– Ваня прислал мне…
– Заходи. Налево и прямо до конца.
Я иду на ватных ногах, куда мне сказано, по такому же облезлому коридору, как и входная дверь. Судорожно вздыхаю, прежде чем войти, и захожу в довольно большую комнату.
В ней всего один диван, на котором сидит ОН. Его брюки приспущены, а на стоящий член ртом насаживается абсолютно голая молоденькая девчонка.
– Привет, Крис, – его улыбка разбивает мне сердце. – Не жалеешь, что не послушала меня?
– Нет, – отвечаю онемевшими губами.
– Хорошо, – он царственным жестом показывает на место у своих ног. – Проходи. Кстати, вот этот бриллиант зовут Аделина. Присоединяйся.
Я иду на ватных ногах, куда мне сказано, по такому же облезлому коридору, как и входная дверь. Судорожно вздыхаю, прежде чем войти, и захожу в довольно большую комнату.
В ней всего один диван, на котором сидит ОН. Его брюки приспущены, а между широко расставленных ног сидит абсолютно голая молоденькая девчонка. Ее голова ритмично двигается вверх-вниз.
– Привет, Крис, – его улыбка разбивает мне сердце. – Не жалеешь, что не послушала меня?
– Нет, – отвечаю онемевшими губами.
– Хорошо, – он царским жестом показывает на место у своих ног. – Проходи. Кстати, вот этот бриллиант зовут Аделина. Присоединяйся.
Ноги не слушаются. Сбежать – вот первая мысль. Почему я думала, что мы будем вдвоем? Он назвал ее бриллиантом, значит ли это, что она важнее меня? Да, конечно, значит. Что еще я могу подумать? Но зачем он звал меня? И почему девочка-бриллиант совершенно никак не реагирует на мое появление? Меня немного трясет: так, словно я очень замерзла, но этот холод глубже, чем в теле. Он сковывает мою душу. То что от нее осталось. Не думала, что настолько промерзла, пока вновь не увидела эти зеленые глаза.
Ваня меня не торопит, наоборот, делает вид, что меня нет. Откидывает голову на спинку дивана, прикрывает глаза, запутывает свои длинные пальцы в волосах Аделины.