– Злые вы, канцелярские…
– Ничего личного, просто служба. Набранных баллов девушке хватило поступить только в медицинское училище. Тут уж мы решили подождать, дали ей доучиться и после получения диплома сделали повторное предложение, поставив перед выбором: или она с нами, или обвинение в особо крупном мошенничестве и тюрьма.
– А мошенничество-то тут при чем?
– Оказание медицинских услуг без лицензии натянуть было проблематично, даже нам – она же никого не резала, таблетки не продавала, кроме самых безобидных травок, и уколы не ставила, а просто лечила наложением рук.
– Понял. А почему особо крупное мошенничество? Много зарабатывала?
– Что самое характерное, совсем нет – расценки у матушки Натальи были божеские, нуждающихся она вообще лечила бесплатно или по принципу «кто сколько даст», да еще и благотворительностью занималась.
– И тут вы в своих грязных сапожищах…
– И не говори. Короче, дали мы девушке на раздумья ровно месяц, слежку плотную установили, чтоб не сбежала, а она в какой-то момент просто исчезла, передав нам через своих родичей записку, в которой обещала наложить на себя руки, если мы от нее не отстанем или причиним какой бы то ни было вред ее близким. Теперь-то понятно, с чьей именно помощью скрылась матушка Наталья, и почему она вообще на такое решилась.
– Да уж… И какие у вас на нее планы сейчас, Виталий Борисович? Теперь-то она фактически член рода Романовых.
– Алексей, вот ответь мне честно, ты мне дашь построить хоть какие-то планы на Наталью Витальевну Кузьмину? – фамилию он выделил интонацией.
– И это у меня спрашивает человек, который похерил не только все должностные инструкции, но и наплевал на долг перед родом, скрывая от «Тайги» способности своей приемной дочери?
Пафнутьев фыркнул:
– Уел. Но ты же понимаешь, что я тебе эту информацию не просто так озвучил. Кстати, твой отец пока ничего не знает.
– Похвально, Виталий Борисович, что вы через меня близких своих друзей защищаете, очень похвально! Тогда и я вас замажу, – усмехнулся я. – Оба маленьких Кузьмина, это которые младшие братья Алексии, самые настоящие, патентованные колдуны. И Прохор, и Виталька.
– Твою налево! – дернулся он. – Кто еще знает?
– Насчет Прохора не уверен, а вот мой отец, скорее всего, в курсе.
– «Тайга»?
– Ну не слепые же они, и Лебедев наверняка доложился родителю.