– Как же так? Ты уверена, что это была наша школа?
– Абсолютно, – ответила Зои.
Они прошли мимо глухой стены и уперлись в заросли сухих кустарников. Зои развернулась и собиралась уходить, но Марк заметил за углом ступени, которые вели в полуподвальное помещение. Они пробрались сквозь сухие ветки и увидели внизу в конце лестницы ту самую дверь, которую Зои видела во сне. Марк осторожно спустился по полуразрушенным ступеням и осторожно дернул за ручку, но дверь не подалась, он дернул сильнее и ещё сильнее.
– Видимо, она заперта, – сказала Зои, – и, судя по всему, ею не пользуются.
Ей не терпелось уйти из этого места, она взбежала по ступеням, Марк поспешил за ней. В этот момент дверь открылась, и из нее вышел их школьный психолог, доктор Н. Это был мужчина средних лет, начавший лысеть, немного обрюзгший, вид у него всегда был какой-то уставший и чем-то озабоченный. Но в целом он производил впечатление человека образованного и приятного в общении, со всеми был очень вежлив и учтив. Зои не помнила, чтобы он работал в школе в прошлом году, хотя она могла и не заметить, у нее никогда не возникало мысли сходить на прием к психологу, а ее поведение не вызывало такой необходимости, как было у некоторых буйных и нахальных учеников.
Доктор Н. запер дверь на ключ, и начал подниматься по лестнице, когда вдруг заметил Марка и Зои, стоящих за углом, и вздрогнул.
– Ребята! – сказал психолог, как им показалось, не своим голосом, – Что вы тут делаете? Награждение давно началось, идемте. – Говорил он гораздо эмоциональнее, чем заслуживала ситуация. При каждом слове глаза его нервозно прищуривались. Он прошёл мимо быстрым шагом. Марк и Зои переглянулись.
– Странно. Что он там делал? – спросил Марк, когда школьный психолог ушел.
– Мало ли. – Зои пожала плечами и еще раз посмотрела на дверь. – Пойдем, ты должен получить свою картонную медаль! – И потянула его за рукав в сторону спортивной площадки, откуда уже доносились возгласы и аплодисменты.
VI
Весь вечер он донимал ее расспросами, не видела ли она еще что-нибудь, не упустила ли какую-то деталь. Она пыталась рисовать, а он заставлял снова и снова закрывать глаза и пытаться вспомнить новые подробности. Наконец ей все это надоело, и она раздраженно спросила:
– Ты можешь вспомнить подробно хоть один свой сон?