– Если тебе так будет легче, можешь снова закрыть глаза.
Теряюсь от знакомого голоса в непривычных обстоятельствах, от всего происходящего и от того, как чутко Егор Викторович определил, что мне не по себе. Не могу собрать мысли, они путаются нещадно.
И, наверное, поэтому я делаю совершенно не свойственный мне и мало чем объяснимый поступок – окончательно сокращаю между нами расстояние, ставлю колено на кресло между ног преподавателя, под музыку соблазнительно прогибаюсь и почти касаюсь губами его уха.
– Я хочу смотреть на тебя, – дрожащим шёпотом говорю Егору Викторовичу, помня о том, что клиент должен чувствовать себя желанным.
Умом понимаю, что делать из своего преподавателя постоянного посетителя клуба мне уж точно ни к чему. А для камер происходящее в этой комнате наверняка более чем убедительно. Никто не поверит, будто я не старалась.
Но какого-то чёрта всё равно продолжаю дразнить Егора Викторовича. Наверное, мне просто становится интересно видеть преподавателя в такой непривычной роли. Да и шёпот сложно узнать, почти невозможно. Поэтому я лишь больше убеждаюсь, что совсем не Олеся Синицына для него сейчас.
И, наверное, вправду перестаю быть ею. Превращаюсь в совсем другую девушку в этот момент. Ту, что может позволить себе легонько провести горящей ладонью по крепким плечам Егора Викторовича, ощутить его мышцы, улыбнуться этому, чуть отстраниться, призывно виляя бёдрами…
Ту, что вдруг неожиданно для себя и очень даже ярко видит в привычном преподавателе мужчину. И привлекательного, если уж честно.
– Ты потрясающая, – хрипловато проговаривает он, и от этого непривычно будоражит.
Этот страстный от одного только голоса комплимент творит со мной что-то невероятное. Я словно больше не владею собственным телом – оно само собой двигается, посвящая себя ему. Обстановка между нами стремительно накаляется.
Настолько, что мне даже не по себе снова подойти к Егору Викторовичу и хотя бы слегка прикоснуться. Появляется ощущение, что обожгусь. И когда только произошла эта резкая перемена?
Сердце пропускает удар, когда назло этим чувствам я всё равно снова приближаюсь… И вдруг замечаю, что Егор Викторович смотрит совсем уж пристально. Даже не моргает.
– Синицына?