Через пару томительных минут подошла моя очередь, я вползла ужом в кабинет комиссий. Слава богу, меня почти не заметили, кроме одного мужчины, сидящего на почетном месте рядом с ректором. На табличке было выбито «Лео Гарбальт», его черные пронзительные глаза смотрели на меня как-то очень придирчиво. Ну а что не так, бывшая хозяйка тела была, конечно, не красоткой, но достаточно миленькой дурехой: темные волосы я сегодня заплела во французскую косу, карие глаза, тонкий аккуратный нос с таким же аккуратным ртом. Когда меня уже все заметили, то я поняла, что на лицах почти всех читается понимание, что опять им придется слушать бред про «О, я так хочу поступить в академию», «О, разумеется, я буду стараться изо всех сил». Пока я думала, сама чуть не взвыла.
Ректор оказался очень худощавым мужчиной, с тяжелым взглядом и твердыми чертами лица; слева сидел настоящий эльф с белыми волосами и высокомерным видом, как было написано на табличках, некромант (я выпала в осадок); после шли две женщины: одна рыжая целительница в смешном пестром костюме попугая, но с доброй улыбкой, вторая была, как у нас говорят, «инстаграм дивой» – с модной здесь, как я поняла, покраской на голове и в откровенном платье, на табличке значилось «Миранда Маратовна, маг-бытовик». Ну и главное – наш «ревизор», черноволосый мужчина с высоким лбом, аккуратным прямым носом неуловимо производил впечатление хищного зверя, то, что мне нужно держаться от него подальше. Не знаю почему, но мне казалось, что он знает, какое впечатление производит. Как ни странно, говорить начал он, а не ректор. Ехидная улыбочка, с которой тот начал допрос, меня несчастную изрядно пугала и нервировала.
– Итак, вы Ида Кармилова, вам двадцать лет, обучалась перед попыткой поступления в академию в женском пансионе благородных девиц «Лидия». Все правильно?
– Да.
По лицам присутствующих я поняла, что у них эта чертова рекомендация, и выводы о моей бестолковости и бесполезности уже сделаны.
– Ну что, какие планы на будущее?
Ехидство в интонации вопроса он даже не пытался скрыть, да и все остальные не скрывали ехидство. А у меня, дуры такой, вырвалось!
– Выжить.
После моей реплики на меня как-то странно глянули, а кристалл засветился светлым, удивленный «ревизор» продолжил допрос.
– Что это значит «выжить»? Вам больше подойдет светский круг и преуспевающий муж. Зачем вам поступать в академию?