Лицо Максима сделалось строгим.
– Я не понял, Полина, а почему ты так против камеры? Тебе есть что скрывать?
– О-о… Хватит уже! Нечего мне скрывать! – выкрикнула она возмущенно.
– Тогда я не вижу причин, почему бы тебя могла напрячь камера, – проговорил он невозмутимо.
– Серьезно? – фыркнула она. – А может, стоило со мной для начала это обсудить? Может, я не хочу, чтобы ты так откровенно за мной следил! Может, я тут йогой голая буду заниматься…
– Ты занимаешься йогой голая, когда в комнате столько окон? – Его взгляд тут же зажегся опасным огнем.
Полина фыркнула, поджала губы.
– Это я к примеру, – ответила она.
– Так занимаешься или не занимаешься? – процедил он строго.
– Убери эту камеру! – она аж подпрыгнула на месте от возмущения.
– Ни за что… – процедил он, выделяя каждое слово.
– У-у-ух! – пропыхтела она.
Помирилась с мужем, называется.
Полина резко развернулась к лестнице, собираясь сбежать от Макса на второй этаж. Но не успела сделать и пары шагов, как он догнал ее.
Обхватил своей лапищей за талию, прижал спиной к себе, жарко зашептал на ухо:
– Хорош психовать…
И тут ее шею обжег поцелуй.
– Не трогай меня! – взвизгнула она.
Попыталась выкрутиться и убежать. Только разве из его лап так просто выкрутишься.
Максим развернул ее к себе, схватил за плечи и впился взглядом в ее лицо.
– Злишься? – спросил он.
– Иногда мне хочется тебя прибить!
Неожиданно Макс отпустил ее плечи, чуть наклонился к ней и с усмешкой сказал:
– Ну давай. Бей. Может, тогда успокоишься.
Мысленно Полина надавала ему с дюжину оплеух. Смачных, громких. Таких, от которых потом долго жгло бы ладонь. Хрясь, хрясь по его нахальной ухмыляющейся морде…
Но в реальности перед ней стоял любимый муж. И решиться дать ему оплеуху было совсем не так просто, как в воображении. Неважно, как сильно она была на него зла.
Полина сжала кулаки и изо всех сил стукнула его в грудь. Второй раз стукнула, третий… А толку-то? Каменную грудь мужа ее кулачками не пробить, там же мышц больше, чем у некоторых во всем теле. И пресс у него железный, и бицепсы здоровенные.
От ее ударов ему, кажется, даже не было больно.
– Все? – спросил он все с той же наглой усмешкой.
Полина не ответила, все еще внутренне пыхтела от негодования.
А потом Макс сказал:
– Теперь моя очередь…
Он утробно зарычал, схватил Полину за талию и впился в ее губы жестким, требовательным поцелуем. Тут же начал теснить ее к стене. Вскоре Полина оказалась прижатой к ней спиной.