– Ук-ку, – промычал он, не расцепляя рук. – Я соскучился!
И стал целовать её горячо и нежно. Юлия отталкивала его, говорила, что всё кончено, что она уходит от него. Он не слушал, а вырваться из его огромных сильных, как у медведя, лап, она не могла.
– Никуда никогда я тебя не отпущу, слышишь, – сказал он, целуя всё горячей и нежнее.
Она равнодушно поддалась его ласкам, а сердце оставалось каменным.
– Не могу я без вас, – шептал Олег.
– Тогда почему же ты не искал меня… нас? – спросила она страдальческим голосом.
– В смысле?! – не понял он.
Отстранившись, он посмотрел ей прямо в лицо, словно впервые увидел.
– В прямом! Почему ты нас не догнал, не искал?.. Мы с малышом целую ночь провели на вокзале…
– Как на вокзале?! Не может этого быть!!! Я думал, ты пошла к моим родителям. Ты же туда направлялась?..
– Нет, мы были на вокзале… всю ночь…
Глаза Юлии, блестевшие, словно агаты, до краёв наполнились слезами. И вот они покатились по её лицу. А он стал целовать эти мокрые полоски.
– Прости меня, девочка моя. Я просто осёл… какой же я осёл… Я люблю тебя, – шептал он ей в самое ушко.
И в этот момент, как будто нарочно, телевизор голосом Юрия Антонова запел любимую их с мужем песню.
– Я прошу тебя сумей забыть
Все тревоги дня
Пусть они уйдут и, может быть,
Ты поймёшь меня…
«И зачем всё это было? – запоздало думала она, лёжа в объятиях мужа. – Все эти страдания… Было… Было и прошло, оставив зарубку на сердце. Скандалы, конечно, случались и раньше. Но никогда они ситуацию не доводили до полного абсурда, как на этот раз… И винить некого, кроме самой себя…»
И тут она заметила бабочку с той стороны окна. Бабочка часто-часто махала крылышками, словно хотела прорваться через стекло к ним в комнату. Но потом, видно, передумала. И упорхнула по своим важным делам.
Бабочка была очень красивая. И Юлию вдруг охватило такое ощущение, будто у неё в душе порхают бабочки.
– Прости меня, – сказал Олег, заглядывая в тёмно-синие, как омуты, глаза жены. – Я был не прав.
– Нет, это ты прости меня, – ответила Юлия тихо. – Это я была не права. Я могла бы потихоньку приготовить тебе что-нибудь на ужин…
– Нет, я виноват. Я набросился на тебя, как… ненормальный. Ну я же не зверь какой, я же понимаю, что тебе тяжело…
– Нет-нет, совсем не тяжело… ну иногда бывает так, что… но всё равно… Я постараюсь быть хорошей женой.