Зоя Александровна к возвращению сына из экспедиции испекла пирог с сёмгой, который он очень любил. Вообще она не часто баловала домочадцев пирогами. Учитель истории, общественный деятель, она редко бывала дома, как и её супруг, хирург от бога, Иван Ефремович Курилов, пропадавший в своей больнице днём и ночью. Так что Олег рос парнем самостоятельным и независимым.
– Олежек! – Зоя Александровна обняла сына, затем отодвинулась, оглядывая его со всех сторон. – Загорел, возмужал! Похудел… Ну как там в долине?.. Пойдём, я пирог твой любимый испекла, – она говорила без пауз, не дожидаясь ответа на свои вопросы.
Усадила сына за стол. Прилетел попугай, единственный представитель фауны, которого родители разрешили сыну держать в доме. Попугай сел Олегу на плечо и сказал:
– Урра! Олег приехал!.. – и добавил: – Кеша хорроший! Кеша хорроший!
– Хороший, хороший! – Олег погладил Кешу по яркому оперенью.
Зоя Александровна налила чаю, поставила пирог.
– Ты ешь, сынок, – сказала она. – А мне на собрание надо бежать. Встретимся вечером, тогда и поговорим.
Она убежала. Олег с удовольствием умял пирог, запивая горячим цейлонским чаем. Пообщался со своим питомцем. И пошёл к себе в комнату, прихватив тяжёлый рюкзак, который решил разобрать сразу, не откладывая в долгий ящик. Но тут перед его мысленным взором встали прекрасные зелёные глаза Вероники, и он решил сначала позвонить ей.
– Привет, – сказал он в трубку.
– Привет! – услышал в ответ Вероникин голос, который не спутал бы ни с каким другим на свете.
– Как ты? – задал риторический вопрос, ведь они расстались всего какой-то час назад.
– Нормально. А ты… как?
– Всё хорошо. Я соскучился, – признался он.
– Мы ведь только что были рядом, – рассмеялась она счастливым смехом.
– Всё равно. Я теперь буду скучать по тебе каждую минуту, – признался он.
На том конце провода помолчали. Потом с очень серьёзной интонацией прозвучало:
– Я тоже, – и Вероника повесила трубку.
Олег с мечтательной улыбкой прилёг на заправленную кровать. И только через несколько минут вспомнил, что надо разобрать вещи.
Он раскрыл рюкзак и остолбенел. Из брезентового нутра робко выглядывала голова песчаной эфы.
У Олега подкосились ноги, он буквально сел там, где стоял, хорошо, что рядом оказалось кресло.