– Ну? – спросил Лори. – Что скажешь?
– Что я скажу? – Родни чувствовал себя мальчиком, которого вызвали на поединок. Чтобы начать ссору, ему нужно было как следует рассердиться, и следующие слова Лори помогли ему.
– Ты всю неделю чем-то недоволен, – выдвинул обвинение Лори. – Я хочу знать, чем именно.
Родни распрямил свои широкие плечи и поднялся на ноги. Он был ниже ростом, чем Лори, но их взгляды пересеклись, и между ними словно сверкнула молния. Родни больше не мог себя сдерживать, голос его дрожал.
– Причина моего недовольства – это ты, – резко сказал он, – потому что ведешь себя как полный идиот, и я устал от этого.
Лори сжал губы, но Родни набросился на него, не дав даже шанса ответить. Такой момент он не мог упустить. В своей речи он собрал все, о чем боялся сказать раньше и о чем, возможно, у него не будет шанса поговорить в будущем.
– О! Я знаю, что ты скажешь! – закричал он. – Что это не мое дело, и что ты сам себе хозяин, и прочую чушь. Я знаю, что ты не пьешь. Но, видит Господь, я не настолько глуп, чтобы читать тебе мораль или пытаться что-то тебе проповедовать. Но меня совсем достало то, что ты впустую тратишь мое время, да и свое тоже, – вот чем я недоволен, Девон.
Лори ухмыльнулся, и эта ухмылка взбесила Бэнгса. Он отвернулся. Родни обо что-то запнулся и отбросил это ногой в сторону. Бэнгс, когда был сердит, обычно метался по комнате. Пока он бегал вокруг, Лори закурил и наблюдал за ним – сначала сердито, а потом подобрев, вспоминая все те сцены, которые придумал Бэнгс для пьес, расхаживая примерно таким же образом. Мир не мог быть скучным, пока по нему галопировал Родни, размахивая руками.
– Вот я, – Родни будто прорвало, – у меня есть идея! Лучший сюжет, что у меня был! Но ты даже не хочешь об этом слушать! Скоро новый сезон. Эпштейн уже сидит на коврике перед нашей дверью, в каждой руке у него по чековой книжке, и он горит желанием поставить любую нашу пьесу, какую мы ему дадим! Если помнишь, прошлой осенью он потерял небольшое состояние. И он ждет, что мы дадим ему пьесу, которая вытащит его из той дыры, в которой он оказался. Хэксон, лучший режиссер в городе, тоже ждет нас и водит за нос других продюсеров в надежде, что мы с тобой займемся делом. И есть ты – парень, на которого мы все рассчитываем…