– Я знаю.
Лори заговорил со скромностью, которую обрел только сегодня.
– Вы думаете, что я еще слишком молод и не мог находиться в таком отчаянии. Но вы… вы тоже молоды.
Он смотрел пристально на нее, пока говорил. Она смотрела на него с вызовом, но потом ее взгляд смягчился, и она опустила глаза.
– Это другое, – пробормотала она.
Он кивнул.
– Я знаю, что причины бывают разные, – согласился он. – Но то чувство, которое толкает человека к такому решению, должно быть у всех одинаковым. Как бы там ни было, я понимаю. И считаю, что мое прошлое дает мне право помочь вам.
Она сидела, опустив глаза, и вдруг залилась краской – странным, темным румянцем, который так не шел идеальной белизне ее кожи. Кожа девушки была очень бледной, но имела здоровый вид. Оттенок кожи гармонировал с рыжеватым цветом волос и вишневым оттенком карих глаз. Такая кожа нечасто вспыхивает краской от смущения или волнения, но румянец не сходил с лица девушки, пока она сбивчиво бормотала:
– Пожалуйста, не говорите об этом. В этом нет никакого толку. Я знаю, что вы хотите сделать хороший поступок, но вы совершенно бессильны.
– О, здесь вы ошибаетесь, – проговорил Лори с веселой уверенностью, которой он на самом деле не ощущал. – Если бы меня здесь не было, то вы, наверное, продолжали бы думать, что вам никто не может помочь. Но нет, я здесь, так что предлагаю получше изучить ваши страхи, чтобы показать вам, насколько они малы. А потом… – он улыбнулся ей, – мы избавимся от них вместе.
Она эхом повторила его слова, смутно, словно не зная, что сказать:
– Избавимся?
– Да. Расскажите мне, что вас тревожит, и я покажу вам, как с этим можно справиться.
Она отодвинулась назад вместе со стулом, как будто хотела, чтобы между ними было больше места.
– Нет, – нервно воскликнула она, – это невозможно! Я не могу об этом говорить! – Потом она добавила, явно желая сменить тему разговора: – Вы говорили, что хотите рассказать мне о вашем… опыте.
– Да, но это не слишком приятная история. К счастью, она не займет много времени.