Прадедушка Кас сунул шапку в карман куртки, повесил куртку и шарф на крючок и принялся расстегивать брюки.
– Где кабинки для переодевания? – спросил я.
– Кабинок для переодевания нет, – сказал прадедушка Кас.
Брюки прадедушки упали на пол. Он остался в белых мешковатых трусах.
Я выбрал место на другом конце раздевалки, около душевой, и разделся с быстротой молнии. Но не успел я нацепить плавки, как услышал окрик прадедушки Каса:
– Оставь!
Голый, с полотенцем и плавками в руке, он направлялся в душевую.
Я старался на него не смотреть. Когда он прошел мимо, я обвязался полотенцем и поплелся за ним.
В душевой висела табличка: þvoið yður án sundfata.
– Мыться без купальных костюмов, – перевел прадедушка Кас. – Такое здесь правило.
Для ясности рядом висела еще одна табличка – с нарисованным человечком. Все места, которые требовалось мыть особенно тщательно, были выделены красным цветом. Инструкция по мытью! Маме бы понравилось.
Без конца смотреть мимо прадедушки не получалось. Я видел его плечи и заросшую седыми волосами грудь.
Он положил полотенце на полку, а плавки повесил на кнопку включения душа. И принялся намыливаться под струей воды, повернувшись животом к стене, так что мне была видна его спина. Она была сутулая, белая с коричневыми пятнами. Похожими на родинки, только крупнее. Я видел его сморщенные ягодицы и ноги с выступающими венами. Я подумал, что вот-вот он обернется и я увижу самое страшное. Сморщенный пенис. Я по-быстрому положил полотенце на полку и повесил плавки. На стене между душами крепились флаконы с жидким мылом. Я мылся как никогда долго и тщательно, поскольку хотел выйти из душа только после того, как прадедушка Кас наденет плавки.