Джерри обнял Дилана, потом пожал ему руку, после чего снова стиснул в объятиях.
– Я все-таки хочу подать в суд на того копа, – сказал он.
– Джерри, не надо. Вам светило десять лет в тюрьме Лоу-Дезерт-Плейнс, а вы вышли сухим из воды. Лучше купите пива и отпразднуйте.
Помахав Лили, Джерри покинул зал. Собрав свои бумаги в чемоданчик, Иэн подошел к столу защиты.
– Он виновен как грешник в аду, и вы это прекрасно знаете, ведь так?
– Как насчет того, что я в качестве компенсации за это угощу вас пивом?
– Я собираюсь лечь спать, Дилан. Да и вам тоже неплохо бы немного выспаться. И, черт побери, купите себе новый костюм. У этого такой вид, будто вы именно в нем и спите.
Усмехнувшись, Дилан принялся собирать бумаги и юридические справочники. Он сознательно так одевался, прекрасно понимая, какое впечатление ему нужно произвести на присяжных. Чем лучше выглядит адвокат, тем хуже идут у него дела. Ну а кто не любит неудачников?
– Сорок четыре, – сказала Лили, направляясь к выходу. – По-моему, для нашего штата это рекорд.
– Это была сущая ерунда. – Дилан пожал плечами. – Просто у обвинения были очень шаткие позиции.
– Позиции у обвинения были сильные. Просто ты очень серьезно поработал. А Иэн работать не любит.
Обыкновенно после окончания судебного процесса Дилан испытывал прилив адреналина, однако сейчас такого чувства у него не было. Он чувствовал только усталость и гнетущее сознание того, что завтра он проснется и начнет готовиться к следующему делу, нисколько не отдохнув.
– Идем в «Гаррис»? – предложил Дилан. После вынесения приговора он любил ходить в бар «Гаррис», где собирались по большей части адвокаты, судьи и полицейские – в каком-то смысле труженики одной отрасли.
– Нет. Меня ждет Джейк. Я обещала поужинать с ним.
Дилан взглянул на часы.
– Да, пожалуй, я тоже лучше прямиком домой.
Когда они подошли к лифту, там уже ждал полицейский, осуществивший задержание Джерри. Высокий и худой, с густыми усами, он в ходе процесса не раз бросал на Дилана яростные взгляды. Все молча зашли в лифт. Лили нажала кнопку первого этажа, и кабина пришла в движение.
– Даже не знаю, как вы можете этим заниматься, – наконец сказал полицейский. – Не представляю себе, как вы можете жить со своей совестью, вытаскивая таких подонков.
Лифт звякнул, и двери открылись.