И сошлись они в жестоком бою один на один, зверь на человека. Воздух дрожал от ударов их клинков, а искры сыпались дождём на песок. Сражались они, как сражались в легендах, и нету слов, чтобы описать мастерство каждого из них. Со звериной яростью и отцовской скорбью бросался на Атамана Вожак, но и тот не уступал ему в ненависти и силе. Долго боролись они под сенью «Владыки Пустыни», и бились бы ещё день, кабы не оступился Вожак. Но он оступился и рухнул на одно колено, и тогда рванулся вперёд Атаман и опрокинул Вожака на землю. Руку ему он раздробил ударом сапога, а в грудь вонзил свой топор по самую середину…
Сет выпрямился и вытащил топор из тела поверженного Вожака. С зубьев лезвия на песок падали капли крови, казавшиеся чёрными в рассветных сумерках. Полы атаманского камзола двигались в такт с ветром.
Кан видел его. Видел его спину на фоне огромного чёрного провала в корпусе «Владыки». Все звуки вдруг замолкли, и тишина казалась пугающей после какофонии битвы. Этот образ человека надолго впечатался в память Кана и навечно впечатался в историю долин. Это был человек, который повёл за собой народ. Человек, который пошёл против традиций и законов предков, и в то же время человек, добившийся своего. Давний враг Вечерней Звезды был повержен на пороге своего логова, его распростёртое тело валялось в пыли под ногами Атамана.
Он одержал верх, прервав древнюю войну. Сейчас его взгляд был устремлён на Вожака.
– Вот и конец, старый зверь, – произнёс он, и тут же его слова подхватили голоса бардов Вечерней Звезды.
Атаман Сет наклонился над трупом, отдавая тому последнюю дань уважения. Рукой в перчатке он снял маску с лица Вожака и заглянул тому в мёртвые глаза.
…Что он видел и что осознал, останется загадкой для всех живущих. Но, говорится, через глаза другого человека душа его взирает на нас. Быть может, то и была молчаливая исповедь Атамана Сета за все грехи, что он совершил. Такова была его воля, и таково было его священное право. Так простился Атаман Сет с Вожаком, что охотился на полях преисподней вместе со своими сыновьями, и отправил его душу в то место, где она и заслуживала быть…
Атаман Сет развернулся лицом к войску Звезды и указал маской Вожака на пролом в корпусе. Выжившие Псы, дрожа от страха, жались к стенам и скулили. Атаман бросил на них последний презрительный взгляд и обратился к своим воинам: