Марк сделал кофе, досыпал синицам семечек, устроился на диване и принялся искать упоминания о недавно почивших знаменитостях. Как и ожидалось, за вчера – никого. Покойный был, по словам Китина, невидимым. Интересно, что это на самом деле означает?
– Ты сперва ввязываешься, а потом даже не думаешь, а еще только собираешь сведения о том, во что ввязался, – замечал Йорам. – И собрав, тоже не думаешь. Попробуй все-таки завести привычку думать – здорово скрашивает одиночество жизни, знаешь ли.
Марк поморщился. Было два варианта. Первый – позвонить Бубну, потому что насколько хорошо Марк выуживал информацию из других альтернатив, настолько же хорошо Бубен добывал ее в их родной. Но сейчас… Нет, пока призывать этого демона рановато. Марк буквально поджелудочной железой чувствовал, что обратиться к Бубну в этом деле еще придется, так что по мелочам его лучше не дергать.
Китин не оставил ему никаких контактов. Забыл? Ага, держи карман шире.
Значит, второй вариант.
– Ты ленишься и вечно норовишь остаться на том уровне, на котором уже привык работать, на котором тебе комфортно, – назидал Йорам. – А вместо этого должен…
– Заткнись, пожалуйста, а? – вежливо попросил Марк и пошел к дивану.
Он выкопал из-под скомканного пледа подушку, взбил и кинул на пол, на коврик с перуанскими мотивами. Встал на колени – подушка под попой, – потом опустился ниже, сжав ее между ног. Надо завести нормальную дзафу.
Марк опустил ладони на бедра, выпрямил спину, применив макушечное усилие, методично расслабил все мышцы, прикрыл глаза, задышал правильно. Приготовил блокнот.
А потом постарался проделать именно то, о чем прознал Китин. Самостоятельно нащупать поток, войти в него и лечь в дрейф.
Получилось почти сразу же.
В этот раз поток данных был мощный и полноводный, и оказалось легче легкого сохранять концентрацию на том, что его интересовало – на неизвестном человеке, который умер вчера и который почему-то так много значил. Его разум словно бы выпустил тонкие усики, которые нащупывали путь в потоке и одновременно питались от него, точно токоприемники у троллейбуса. Как и всегда, Марку требовалось попасть в какую-нибудь из ближайших альтернатив, и вскоре он вышел на такую и оказался вдруг рядом с темноволосой женщиной лет тридцати – тридцати пяти, буквально у самого ее лица.