В какое-то мгновение Артур заметил, что ландшафт стал потихоньку меняться. Сначала с путниками попрощались высокие ели, помахав им вслед ветвями, затем как-то неожиданно исчез мягкий мох, который создавал иллюзию того, что идешь по одеялам, набитым перьями.
Пропала также крупная черника, которая всю дорогу неизменно радовала ребят. Они употребляли ее в совершенно разных видах и формах, насколько только хватало фантазии у их проводника Алана. Сейчас же, увы, этот ценный продукт безвозвратно ушел из их рациона. Черника не исчезла совсем – вернее будет сказать, что кустики остались, но она сама превратилась в чахлое растение с крошечными полувысохшими ягодками и пожелтевшими листьями.
Да и вообще лес перестал уже быть теми сказочными вратами в неизведанный мир: теперь же он больше напоминал обычную заросшую дубраву с низкорослыми деревьями, где можно было встретить не сказочных существ, а лишь приземистые дубки и орешники. Идти стало сложнее, ведь храбрым путешественникам приходилось продираться сквозь колючие кусты. Алан, как и подобает проводнику, шел первым; он ловко орудовал кривым длинным ножом, расчищая дорогу от ненужных веток и докучливой паутины, которая здесь присутствовала в таком несметном количестве, что залепляла глаза и забивалась в нос.
К счастью, подобное продвижение было не таким уж и продолжительным и вскоре, к обеду седьмого дня путешествия, ребята, наконец, вылезли из леса, отплевываясь от липкой паутины и стряхивая со своей одежды несносных клещей и гнусов.
– Ну, сестренка, скоро тебе прощаться с нами! – энергично проговорил Алан с неприкрытой радостной улыбкой, и по всему было видно, что он невыразимо счастлив оставить здесь неугомонную Тэнку, которая, по мере того как путники приближались к Кагилу, становилась все более капризной. Порою она всячески старалась замедлить их продвижение, ссылаясь на хроническую усталость и плохое самочувствие. Пару раз девочка жаловалась на больную ногу, которая якобы стерлась в кровь от постоянной ходьбы. Впрочем, Артур подозревал, что все эти жалобы являются по большей степени надуманными, ибо Тэнка, хоть она никому и не признавалась в том, ужасно не хотела оказаться в Кагилу в отличие от своих спутников.
В последние дни белокурая девушка пребывала в неизменно отвратительном настроении, чьи перепады от просто плохого до невыносимо скверного уже начинали немало раздражать ее компаньонов. Лицо ее под выгоревшими белыми волосами то розовело, то краснело, то бледнело, и вся эта палитра цветов отчетливо проявлялась на нем. Будучи от природы болтливой и веселой, сейчас же Тэнка почти не разговаривала с ребятами и хмуро шла чуть поодаль от них.