– Не баба, а Варя! Еще раз бабой назовёшь, язык вырву!
– Ты чего? Ты серьёзно? – в шоке удивляется он. – Какая муха тебя укусила? Она всего лишь девчонка, каких у тебя сотни были, ты никогда не зацикливался на одной. Реально помешался? Илья, лучше притормози, шлюху себе купи! Я тут агентство недавно новое нашёл – закачаешься. Каких красоток там только нет! А эту… да ты её поломаешь. И физически, и морально. Вообще удивляюсь, как она ещё дышит. Думал ты её в усмерть… того… после недельного воздержания.
– Стоп. Откуда ты знаешь, что у нас был секс?
Какая-то подозрительная пауза воцаряется.
– Подожди, ты к этому причастен, что ли?
– Ну так… Решил другу приятное сделать, я же видел, как ты сох по медсестричке, будто заколдованный. Варя то, Варя сё.
– Она мне жизнь спасла! После, ухаживала и стойко терпела мой ублюдский характер!
– Уши уже гудели от твоих рассказов о ней. А девка острой штучкой оказалась, гордой, не такой, как бывшие дырки твои. Обычно, с первого взгляда на тебя трусы мочат и на шею кидаются, буквально траха вымаливая, а тут прям нонсенс какой-то. Ну я и решил немного друга порадовать. Мужская солидарность, так сказать.
– Сука! И что ты сделал?!!
Кажется, я догадываюсь, что именно…
* * *
В тот вечер Варя вела себя очень странно. И она была ужасно мокрой. Но я не лучше. Мне снился кошмар. Тот самый сон, который я вижу слишком часто.
Мне семь лет. Прячусь под кроватью. На моих глазах, глазах ребёнка, жестоко режут всю мою семью.
Отец. Мама. И сестра, кроха, которой только шесть месяцев исполнилось.
Я лечу в ад…
Меня душит невыносимая боль. Страх ломает меня, рубит нещадно. Тело. Сердце. Душу. На рваные куски.
От этого чувства нет спасения. Нет исцеления. Я один на один. Со своей болью. Во тьме, полной ужасов и мук таких, что даже трудно себе представить.
– Тройничок хотел устроить. Шлюха та, о которой ты просил, и эта… неприступная. Ты же любишь разнообразие, жёсткие развлекушки всякие, а в твоём положении, неделю без своей таблетки успокоительного, тем более после сложного задания, это было остро необходимо.
Не люблю. Я это ненавижу!
Это вынужденная мера. Моё проклятие. Карма моя.
Как болезнь. Как наркота. Единственное, что даёт выплеск той тьме, что сидит внутри меня. Жрёт. Терзает. Медленно меня убивает, превращая в безумного монстра.