– В связи с произошедшими событиями на борту «Приговаривающего», в ходе которых были жестоко убиты офицеры британского флота Николас Эттвуд и Джозефф Бардок, властью данной мне короной, я признаю виновными Бена Уотера и Оливера Смита и приговариваю к смертной казни через повешение.
Верёвки накидываются на шеи. Один из приговоренных скалится, выкрикивает:
– О`Райли, ирландская шлюха, ты сдохнешь в муках. А на том свете не сыщешь покоя, подстилка focáil sasanach.
Офицер, ответственный за сам эшафот, своего рода бортовой палач, тянет за рычаг, открывая дверцы в полу, отправляет пиратов в свободное падение ровно до тех пор, пока их шеи не ломаются под тяжестью собственных тел.
Треск костей. Не нужно слышать. Бентлей знает, как оно происходит. Если всё сделать правильно, то шея может растянуться ещё на несколько дюймов, прежде чем жертва умрёт. Ему рассказал об этом пьяный палач в трактире, когда он был ещё глупым и наивным юнцом. Но он не садист, лишь бы всё было выполнено быстро. Пусть они отправятся в Ад, если тот вообще существует, за все свои прегрешения перед человеческим родом и перед самими собой.
Мистер Спаркс подаёт Бентлею кожаную тетрадь, и Кеннет открывает её. Он берёт перо с небольшого столика, чтобы, обмакнув то в чернила, записать два имени. Он впишет сюда и имя О`Райли, если она не начнёт соблюдать договорённости. Но не сегодня.
Сегодня слишком много смертей. Одна – уже непозволительно, четыре – невозможно. И за офицерским столом вечером раздадут карты на одного человека меньше. Он готов пойти по трупам, чтобы достичь цели. Не было ни единого раза, когда Бентлей не получил свое.
Солдаты медленно расходятся по своим делам, кроме тех, кому суждено снять трупы и избавиться от них побыстрее. Кеннет ещё некоторое время наблюдает за происходящим, после чего с дневником подмышкой спускается и уходит к себе. Однако, Моргана не заставляет себя долго ждать.
Не успевает дверь захлопнуться, как нахальная дамочка вновь распахивает её, переступает порог, и кончик яркого пера задевает косяк. Моргана, как гром среди ясного неба. Как буря, ведь ту не укротить. И это отвратительно. На пороге возникает виновница всех неприятностей. Совершенно отвратительная, дурная, нахальная особа, какой явно не должна быть женщина, оставляющая после себя послевкусие не то соли, не то крови, не то пороха или озлобленности и ярости. Не то чтобы Кеннет сильно разбирается в женщинах, но он готов поклясться, дать руку на отсечение, леди не должна быть такой.