Размазывая по щеке грязь, О`Райли направляется к своему квартирмейстеру. Колман переводит дух. И видно, что именно сейчас, когда его отпустило неожиданно настигшее сражение, боль достигает своего апогея.
– Ты как?
– Жить буду.
– Уж постарайся, – она хлопает его по здоровому плечу.
Мёрфи морщится, стискивает зубы. Стрела, сделанная неотёсанными дикарями, плотно вошла в тело.
– Пойдём, у меня есть кое-что, – ирландка протягивает руку квартирмейстеру. И, ухватившись за неё, Колман поднимается с ящика.
Они направляются на «Авантюру», за которой не доглядели люди Кеннета. Моргана мотает головой, отгоняя все мыслишки об английском лорде. Пусть даже не смеет забираться в её голову.
Поднявшись по трапу, пираты заходят в каюту. И первым делом Моргана залезает в один из сундуков, пока квартирмейстер садится на табуретку и упирается ладонями в колени. О`Райли достаёт запылённую бутылку и сложенную несколько раз тряпку.
– На вот, – Моргана откупоривает бутылку, протягивает её Колману, – выпей для храбрости.
Мужчина тянется за бутылкой.
– Откуда ты это достала?
– Везла от самой Ирландии.
Мёрфи усмехается. Она не везла с собой виски прямиком из дома, просто не могла и не было возможности, но потратила кругленькую сумму, чтобы раздобыть для них одну единственную бутылку, напоминающую о родной земле.
– Настоящий вроде, – Колман нюхает содержимое бутылки.
– Пей давай.
Сняв перчатки, Моргана укладывает их на столешницу, берёт бутылку сама и тоже делает глоток. Сейчас ей придётся выдернуть стрелу. Никому другому Колман просто не дастся. Когда-то она уже делала подобное. Только это была стрела, застрявшая в ноге. И матроса того было не то, чтобы жаль. Моргана зажигает ещё несколько огарков свеч, чтобы в каюте стало светлее. Она берет нож и отрезает рукав окровавленной рубашки, освобождает себе доступ к ранению. Ткань уже успела прилипнуть. И её даже приходится отрывать.
– Пью, успокойся.
– Вот и пей, только не много. Мне оставь.
Она вспоминает, что просто извлечением стрелы тут не отделаться. И лезет в ящик стола, чтобы найти крючковатые иглы, нагло украденные давно с английского корабля и уже немного потемневшие от времени и не частого использования, и один единственный грубый пинцет. Уложив их на видное место, чтобы оставались под рукой, О`Райли произносит: