Вместо чая, Кеннет сразу решает начать с бренди. Опустошает стакан. Ещё. Он, наконец, замечает рану.
– Проклятье…
***
До самого вечера Кеннет сидит над письмами и книгами. Вновь и вновь переписывает цифры, пересматривает и перепроверяет счета и накладные. Не столько чтобы убедиться в их правильность, сколько забыть о произошедшем. Ничто так хорошо не отвлекает, как работа и складывание чисел. Математика – главенствует над всеми науками, она приводит ум в порядок. Нормализует, систематизирует, заставляет сконцентрироваться над тем, что под носом, а не на мыслях.
Около часа ночи Кеннет поднимается из кресла. Открывает окно нараспашку, чтобы избавиться от духоты в каюте. Лорд предпочитает спать в прохладе, когда ветер обдувает, помогает держать в тонусе. Он разворачивается, подходит к небольшому столику, чтобы снять хрустального графина аккуратную крышку и положить её рядом.
– Знаете, что случилось с Эттвудом? Помните, что я делаю с теми, кто посмел пытать меня? – её тихий голос издевательски медленный. И волосы на затылке Кеннета шевелятся, а мурашки проходятся вдоль позвоночника. Окно. Моргана проскользнула подобно тени. Сколько времени она поджидала, когда он откроет ставни? Острый кончик хорошо заточенного клинка замирает у его горла, всего в половине дюйма от яремной впадины.
Кеннет застывает неподвижно, чувствуя, как сталь не то ласково, не то безразлично почти касается шеи. Легкое ощущение страха пропитывает воздух. И Моргана шумно втягивает его носом. Она вздыхает.
– А я думал, что вы не появитесь, Мисс О`Райли. Уже начал разочаровываться, – Бентлей слабо ухмыляется, за вечер он перебрал, от чего чувство самосохранения будто отходит на второй план. Было почти предсказуемо, что она не оставит всё просто так. Целеустремленность и жажда мести почти завораживают, когда разговор идёт о Моргане. В детстве у него была книжка с байками о пиратах. В одной из историй тоже была женщина – отчаянно невыносимая. Тогда это казалось чем-то глупы. Но теперь он чувствует подрагивающее нетерпение подобной женщины спиной. С другой стороны, умирать от рук знакомого человека даже приятно, грубая насильственная смерть от незнакомца – хуже и мучительнее.
– Выпьете? – лорд берёт в руки уже открытый графин, не глядя наполняет пока, по его мнению, не хватит, ставит обратно на стол. Звякает стекло.