Улыбка мимолётно скользнула по губам Стагахольта, как это обычно бывало, когда он слышал нечто удовлетворяющее или интересное для него. Джегр медленно кивнул и потёр свои массивные костистые пальцы:
– Я уважаю людей верных богам. Рад, что ты из их числа, Гримхарро. Ложитесь спать, завтра великий день. День, с которого начнётся новая эпоха в истории ниррен, – он поднялся и мечтательным взглядом пронзил всю видимую реальность, повернувшись на запад. – Летописи ганнов пропитаются кровью. Но не нашей…
Гримхарро воодушевили эти слова, а вот Сентиви казалась встревоженной. Стагахольт вернулся в свою комнату, а его тору закрыл дверь, лёг на кровать со своей возлюбленной, оставил одежду рядом и принялся задумчиво прожигать взглядом потолок. Сентиви придвинулась ближе к нему, провела рукой по его плечу и негромко сказала:
– Мне всё это не нравится.
– Что именно, любовь моя? – не понимая, спросил Гримхарро.