Глава 2 «Проснись вместе с танцем, Мариам!»
Бушующие воды близ проклятого острова Ан били о корму шхуны, внутри которой пьяные пираты, не успев сполна порадоваться награбленному из покоев главы секты Вива-Сиентум, под хриплые крики капитана направляли войдерумом потоки воздуха в паруса и разрезали высокие волны. Они возвращались в бухту с сундуками, полными драгоценностей. И где-то на палубе капитан корабля, держась за штурвал, раздавал команды своему экипажу и в равной степени ругал каждого, но только не одного лысого мальчика: этот юнга оказался среди свободных бандитов по собственной воле совсем недавно, однако в самом начале ему уже пришлось плыть вместе со всеми и отправиться в опасное путешествие, дабы разграбить остров-тюрьму Ан. Сама природа была против этих пиратов, но именно для таких случаев капитаны этой эры стали набирать войдеров ветра в свой экипаж. Одним из таких войдеров и стал молодой Дзин Пан. Его служба с самого начала давалась тягостно, и именно его капитан подгоняет чаще всех остальных.
– Дзин! Направляй поток на грот-марсель, да посильнее! Мы должны добраться на бухту быстрее, чем северный дозор нас учует!
– Я стараюсь, капитан! Уже несколько часов я контролирую ветер, это тяжело!
– А остальным не тяжело по-твоему? Соберись, юнга!
– Я не могу сильнее, капитан!
В это время старпом, наблюдающий за состоянием каждого члена экипажа, решил дать совет:
– Капитан, в трюме есть провизия для таких случаев. Пускай часть людей отдохнёт, хотя бы не больше дюжины.
– Морской чёрт с тобой, ЭЙ! РЕБЯТНЯ! Кто из вас – сосунков – не может и часа без поддержки обойтись?! Все те слабаки, идите в трюм, А ЗАТЕМ К РОДИЗОВОЙ МАТЕРИ И ОБРАТНО НА БОРТ!
Большая часть людей продолжила работать в том же темпе, а издевки капитана их только взбодрили. Однако Дзин немного опечалился, и не осталось ничего кроме того, чтобы согласиться с капитаном и пойти отдохнуть, ибо силы уже на исходе. Палубу заливает остатками волн дикого моря, сопровождая их раскатами ночного грома. До ниточки промокший мальчик открывает люк в сырой и тёмный трюм. Внезапно его охватила дрожь и холод – это подстегнуло его поторопиться в поиске свечи: он всё думал о том, как тепло будет от его огня. Небольшая искра спички – на наконечнике из серы вспыхнул малый огонёк и поделился теплом со свечой в небольшом ржавом стаканчике, из которого недавно пили ром. Слабый свет свечи наконец дал видимость окружения: сверху капала вода на сырые дощечки шхуны и сундуки, которые один за другим открывал Дзин, не торопясь и особо не думая о проблемах и заботах юнги. Он просто знал, что после отдыха снова будет не работа, а помощь общему дому – маленькой, юркой шхуне. Когда Дзин, наконец, нашел в одном из сундуков успокаивающие травы, то заметил на полу обрывок синего шелка. Всё бы ничего: шелк и шелк. Мало ли что смогли урвать из проклятого острова? Но покой ушёл, когда Дзин поднял лоскут и увидел на нём пятна крови. Обеспокоенный юноша медленно двигался к дальней стене со свечой и клоком в руках, пока в самом краю за большим, потрескавшимся сундуком он не обнаружил сидящую в изнеможении женщину. Он поднёс к ней кусок шелка и неуверенно спросил: