Расследование явно зашло в тупик. Со дня, вернее, ночи убийства прошло уже больше двух суток. Большинство городских стражей послушно, точно науськанные псы, направились по следу банды, оставленному на стене – в поисках разбойников.
Это было очевидно. Это было логично. Но интуиция Дареса никогда не обманывала, и скорее всего след, намеренно указывающий на банду – уловка.
Если бы эти «Шалые» мечтали о примитивной мести – око за око, они бы прежде не похитили семью бургомистра. Куда скорее они бы попытались вытребовать свое шантажом и угрозами. Деньги. Влияние. Но явно не стали бы убивать того, на кого хотели надавить!
– Глупые девки, – проворчал в это время один из стражей себе под нос еле слышно.
Не настолько, чтобы это прошло мимо прелестных женских ушей. Ответом ему стала очередная гневная тирада пожилой матроны.
Дарес усмехнулся мысли о том, что более интересная женщина досталась ему.
Рыжеволосая Майлис явно знает во много раз больше, чем сказала. Только разговор надо вести иначе, чем ведут местные блюстители порядка. Осталось убедиться, есть ли в ее словах вообще хоть немного правды?
Дарес молча прошел мимо и, мягко и осторожно ступая по ступеням, поднялся еще раз на второй этаж особняка. На стене у лестницы в паре мест виднелись следы крови. Он провел рукой рядом, пытаясь повторить примерное движение и убедиться, как это появилось. Убийца хладнокровно вышел и вытер кровь о стену, спускаясь? Или был ранен и оставил след нечаянно?
Похоже, провел резко, оттирая пугающие метки с пальцев. Еще один повод поразмыслить, кто мог это быть. Дарес нахмурился, когда снова рассмотрел символ «Шалых» на стене. Начертано углем из камина было схематически, но узнаваемо. Те же топор с мечом, что на плече Майлис. И одной линией на фоне – силуэт волчьего оскала.
Король лично приказал покончить с преступностью в этих краях. Дарес вспомнил их разговор: его величество был крайне встревожен, даже взвинчен, услышав о произошедшем. Ходил по залу так, что сотрясались драгоценные напольные вазы – того и глядишь, разлетелись бы в щепки. Верная эмоция, но чрезмерная. Даже если учесть, что погибший был ему хорошим старым приятелем, кажется, они едва ли не самого детства были знакомы. Куда больше его величество тревожила пропавшая вещь, и теперь придется вывернуться наизнанку, чтобы ее отыскать.