– Это не блажь. Это образование.
– Нам не по карману твое образование, – мама сама начинает собирать осколки, голос ее звучит зло и одновременно виновато. – Нет, чтобы учиться, как все. Могла со своей медалью хоть куда бесплатно поступить! Хоть в пед, хоть в мед. Но нет, это ж все недостаточно хорошо для нашей принцессы! Тоже мне, вообразила о себе невесть что! Поперлась куда-то, где одни олигархи учатся и где такие сумасшедшие деньги платить надо. Я думала, хоть парня там себе богатого найдешь и перестанешь на нашей шее сидеть, но нет. Хотя правильно: кто на тебя посмотрит, когда ты из книжек своих носа не высовываешь?
– Сколько он проиграл? – говорю я мертвым голосом. Мамины слова проходят будто сквозь меня, не задевая. Это все сейчас неважно. Важно понять, сколько осталось на счету денег. Может, если взять кредит и добавить к оставшейся сумме, то хватит хотя бы на семестр, а потом…
– Три миллиона двести, – говорит до этого молчавший папа. И у меня земля уходит из-под ног.
Я понимаю: это конец. Они выгребли мой счет дочиста. Да еще и своих денег пришлось добавить – не из воздуха же они взяли эти двести тысяч. Наверное, это те, что откладывали на отпуск в Турции, в которую мама давно уже мечтала съездить.
– Вы не имели права трогать мои деньги, – повторяю я сухими, непослушными губами. В висок долбит так, как будто там работает маленький отбойный молоток. – Почему косячит Сережа, а расплачиваюсь всегда я?
– Поговори еще мне тут! – взвивается мама, швыряя собранные осколки в мусорное ведро. Прямо вместе с совком. – Мальчик в беде, ему грозила тюрьма, понимаешь? А ты думаешь только о себе! Эгоистка! Тебе не кажется, что иногда надо задвинуть свои интересы ради близких?
– А тебе не кажется, что тебе стоило строже его воспитывать и не позволять все на свете? – вырывается из меня то, что я сейчас думаю.
И тут же резкая боль обжигает щеку. Мама стоит напротив меня красная, взъерошенная и потирает ладонь.
– Неблагодарная тварь! – выплевывает она мне в лицо.
Папа ничего не говорит и утыкается в кружку с чаем, давно уже пустую.
Я разворачиваюсь и молча ухожу к себе.
В коридоре сталкиваюсь с выходящим из туалета Сережкой. Он по моему взгляду понимает, что я все знаю, и неловко пожимает плечами.
– Эта…ну… прости, Оль. Мне короче жаль, что так получилось.