– Погоди, Михалыч, только гранату упакую обратно. Не пригодилась, спасибо оружейнику, – Куба сел на ближайшую корягу, и достав из разгрузки кусок проволоки, начал просовывать ее в отверстие для чеки.
Швед развернулся, и подобрав с чьего-то трупа автомат, отстегнул кассету. Убедившись в наличии патронов, он пристегнул ее обратно, и перевел флажок на одиночные выстрелы.
– Приходилось уже милосердием заниматься? – с нескрываемым интересом спросил его неудавшийся герой-самоубийца, задрав голову вверх.
– Когда будешь при смерти – узнаешь, – хмуро ответил Швед, и пошел в сторону недавнего боя.
– Стоять! – догнал его голос Михалыча. – Пленник в первую очередь, топай за ним тогда ты. Куба, зачистка на тебе, стало быть.
* Джет и спрайт – разновидности молний. В данный момент эти два вида явлений практически не изучены, сведений о них очень мало. Почитать можно в Вики, но ничего достоверного там пока нет и, судя по всему, долго не будет.
В книге – это сжатые до состояния шаровых молний электрические заряды, использующиеся как оружие. Местным населением воспринимаются как нечто магическое, хотя продуктом магии не являются. Джет имеет синий цвет (кислородная сфера-оболочка), спрайт – красный цвет (азотная сфера). Спрайт намного мощнее джета (фантазия автора).
Дарт медленно, словно нехотя, приходил в себя. Вокруг стояла мертвая тишина, не было даже птичьего гомона, привычного для уха росомахи. Вдруг чьи-то крепкие пальцы цепко ухватили его за раненное плечо. Он с неожиданной силой вырвался, и глухо вскрикнув, попытался откатиться в сторону. Но чужая рука уже вцепилась в воротник черного комбинезона, рывком поднимая с земли, и ставя на колени. Перед глазами Дарта появилось оскаленное лицо Шведа. Его губы зашевелились, но смысл слов до замутненного болью сознания росомахи доходить не желал. Внезапно холодная ладонь хлестко ожгла щеку, вернув окружающему миру звуки.
– Ты кто такой, падла?! Отвечай! Кто тебя навел на меня?!
Резкий рывок за ворот качнул бессильно повисшую голову Дарта. Пальцы, впившиеся под подбородок, заставили его вздернуть голову вверх, и встретиться глазами с пылающим яростью взглядом Шведа. Оружейник и сам понятия не имел, каким жутким было его лицо в этот момент. Застывшее, мертвое, с ледяными провалами глаз – на этом лице двигались только судорожно дергающиеся в хищном оскале губы: