Жрица вздрогнула и отступила на шаг. Пока окружающие не поняли, что произошло, Виктор утянул Софию себе за спину и выхватил револьвер. Степняки медленно приближались, храня полное молчание – а взгляды у всех были злые, страшные.
– Уходи, – тихо произнесла жрица и тут же повысила голос: – Уходи!
Толпа вторила ей: «Убирайся», «Изыди», «Проваливай». Раздался щелчок, Виктор взвёл курок револьвера. Со всеми, кто покушается на хранимую, у него был разговор короткий. Только этого не хватало! София положила руку на его предплечье, шаг за шагом уводя прочь от беснующихся степняков. Те не пытались их преследовать, хотя кто знал, что случилось бы, не окажись у Хранителя пистолета в руке и меча в ножнах.
– Заявим на них? – вместо оружия Виктор достал платок и бережно вытер руки Софии от остатков молока.
– Думаю, это была злая шутка, – пробормотала София. В ушах стоял гул, из-за которого она не могла сосредоточиться. – Скорее всего, они поняли, что я приближённая Квадранты.
– Нет. Дело не в этом! У вас случился приступ. Опять. Это не болезнь и не переутомление, сами понимаете. Молоко, оно же…
– Скисло неспроста? – сухо закончила София. – Что вы хотите сказать, Раймонд? Что я одержима? Это невозможно, пока на мне Дар Квадранты. Если уверены, что омовение молоком – ведовской ритуал, раз он имел силу, то давайте вернёмся и вместо свадьбы устроим суд!
– Нет, – с заминкой ответил Виктор, всё ещё держа ладони Софии в своих руках. – Но ваши приступы нельзя игнорировать. Мисс Тарнетт, вам наверняка можно помочь, но вы совершенно ничего не делаете для этого.
– Раймонд, не забивайте голову. Ваша задача – защищать моё тело от посягательств извне. Об остальном я позабочусь сама.
Всё, что мог сделать Виктор – это подчиниться. Как и всегда.
Вскоре грязь под колёсами дилижанса сменилась на мощёные дороги Дарнелла – города, затерянного в прошлых десятилетиях. Тесные улочки освещали старомодные газовые фонари, броские плакаты заменяли скандирующих рекламу мехатронов, а в небе вместо дирижаблей летали стаи птиц. Дымили пароходы, дымили трубы заводов и фабрик, речные каналы испещрили город, подобно артериям, по которым текла мутно-зелёная вода. В этом было своё очарование. Всё казалось интересным после однообразия гор и снежных пустошей, слишком долго София просидела в самой глуши, у Глотки Предтечей. Жаль, что поездка прошла впустую. Донести до горцев из Асныра-Кым важность Непреложных законов, которые они нарушали шаманскими обрядами и дружбой с духами предков, ей пока не удалось. Крепкие орешки, другие приближённые разбили бы их молотами, но София хотела показать, что можно иначе.