Моя рука зажала ему рот, глаза парнишки моментально раскрылись, и я счел своим долгом обрисовать ему ситуацию:
– Видишь ли, ты зачем-то вызвал охрану и мне немножко помешал. Сейчас ты получишь то, что заслужил…
Он выгнулся изо всех сил, но тут же обмяк. И глаза прикрыл. Что это, я его укокошил?
Это было бы просто ужасно. Нет, живой, мерзавец, просто в обмороке – едва дышит. Я взял полотенце, смочил водой и приложил к его лицу…
А он очнулся и завизжал. Впрочем, его визг немедленно перешел в хрип – я полотенцем заткнул ему пасть.
– Не бойся, Вилли, я человек добрый. Тебе повезло. Я не буду тебя убивать.
Похоже, мой шепот его успокоил. Во всяком случае, дрожать он перестал.
– Если, конечно, ты мне поможешь. Отвечай-ка: в какой камере Стинджер? Готов? Кивни. Отлично. Я снимаю полотенце. Но если вякнешь – задушу. Валяй.
– Двести тридцать один Бэ…
На нашем этаже, очаровательно. Так, а полотенце надо положить на место, соседушке в пасть. Положил. И надавил на одну такую жилочку за его ухом. Шесть секунд – обморок, десять – с приветом. Вилли дернулся и обмяк. Я досчитал до семи и отпустил палец. Я, в общем, человек добрый.
Вытащил изо рта Вилли полотенце и вытер им руки. Нашарил на полу башмаки и обулся. Так, еще одну рубашку и куртку. Выпил не меньше литра воды и почувствовал, что готов сразиться с кем угодно. На прощание прихватил с кроватей одеяла и сунул их под мышку.
Тихонько, на цыпочках я проскользнул к камере Стинджера. Чувствовал я себя просто прекрасно – свободным и неуловимым. Конечно, это было легкомысленно и глуповато, зато приятно. Дверь 231-Б распахнулась без труда, а Стинджер открыл глаза, едва я тронул его за плечо.
– Одевайся, – тихонько сказал я. – Нам пора.
Какой молодец – больше ему ничего объяснять не потребовалось. Не задавая вопросов, он натянул одежду и башмаки, а я в это время прихватил его одеяла.
– Нам понадобятся еще как минимум два.
– Прихвачу у Эдди.
– А он не проснется?
– Я прослежу, чтобы он снова заснул.
Послышался приглушенный вопрос, а затем глухой удар. Эдди, значит, снова уснул, и Стинджер присоединился ко мне с одеялами.
– Значит, так, – сообщил я ему, выходя из камеры, – мы лезем на крышу, связываем одеяла и спускаемся вниз. Ясно?
Да уж, ясно… Я в жизни не слышал о более идиотском плане. Но Стинджер, похоже, слыхивал.