– Конечно пап – мы вошли в дом, а отец стал чистить рыбу.
Интерьер дома был как в детстве, большой стол, над которыми висели большие часы и непонятным мне образом крепились к кухонному шкафу, мама налила нам чаю и села напротив.
– Как ты сынок? Знаешь мы с отцом до самого конца приходили к твоей могилке, но мы оба знали, что ты жив и ждали что ты придёшь однажды
– Знаю мам, но обстоятельства таковы
– Понимаю
– Я не знаю зачем меня привела сюда сама тьма, но я очень рад вас видеть – по щекам побежали слезы.
– Прости меня, я плохой сын
– Ну что ты такое говоришь, ты вернул мне отца, а теперь мы счастливы тут – тьма нас поправила.
– Вы должны понимать почему мы тут
– Понимаю, но разреши немного провести времени с сыном
– О чем вы говорите? – возмутился я.
– Тише иди помоги отцу – они остались вдвоём. Я вышел на крыльцо, отец чистил рыбу, а кот вертелся и терся об него.
– Неужели это тот самый чёрный?
– Он конечно, трёт шкуру
– Пап как ты?
– Всё хорошо сын!
– А ну ка помоги мне – он достал с пояса нож и протянул мне, я помог почистить ему рыбу, за весёлыми разговорами проходило время, после я помог ему пожарить рыбу, мы вошли в дом с полными тарелками рыбы и бутылкой домашнего вина.
Мать накрыла на стол, ужинали и наслаждались временем, папа рассказывал как удил сомов и по утрам собирал кузнечиков, а мать гордилась как привела в порядок дом, мы смеялись, вспоминали моё детство. Но вечер подошёл к концу мать с отцом поменялись в лице переглянулись и лишь сказали одно «Мы любим тебя потрать время с умом».
Я не понимал о чем они и лишь удивлённо смотрел на них. Они поднялись вместе с тьмой – Иди обнимем тебя сын – я подошёл и от объятий казалось, что они прощаются навсегда.
– Начни всё сначала, я видела твои мучения столько тысяч лет
– Вы готовы? – они кивнули и улыбались.
– К чему готовы?
– Понимаешь, чтобы ты мог быть на земле мне нужна их энергия, дать тебе тело и один пожертвует собой ради нового тела, а один в качестве платы
– Нет! Я не согласен! – вопил я.
– Сын успокойся, мы не против, тьма нам все рассказала – под ногами загорелся круг с непонятными символами, она играла руками в воздухе словно дирижировала оркестром.
Мать с отцом медленно растворялись, а я чувствовал дикий прилив энергии и ощущал как облачаюсь в балахон, глаза снова горели серебром, они махали до последнего пока от них не осталось ничего.