Она засмеялась и покачала головой.
– Ах, Лори. Ты просто невозможен. У меня порой складывается впечатление, что тебя вообще не волнует, что я говорю.
– Абсолютно.
– Тебе действительно все равно, какие слова я произношу? Смирился со мной?
– Какое значение имеют слова? Если их произносишь ты. Да, мы иногда ссоримся, но всегда миримся, правда же?
– Правда.
Казалось, Лори хотел сказать что-то еще, но сдержался.
– Что? – Джо отхлебнула чаю. Ей было хорошо, у нее кружилась голова, и она готова была согласиться на предстоящие планы выходного дня.
Лори выглядел непривычно серьезным.
– Ты мой самый лучший в мире друг, Джо. С первого дня нашего знакомства. Вряд ли какие-то твои слова смогут изменить мое к тебе отношение. – Он залпом осушил чашку и поставил ее на стол. – Вот если бы ты была, скажем, Платоном… а слова лились из ужасно нудного «Симпозиума»…
Джо невольно расхохоталась.
– Кто знает, может, и у Платона есть несколько интересных отрывков, – продолжал он. – И я отыщу их… в один пригожий день… если получится.
– Короче, ты никогда не сдаешься, – сказала Джо со вздохом. – Мне нравится это в тебе, мой мальчик. Мне тоже хотелось бы быть такой.
– Хочешь, научу? Покажу тебе, в чем секрет. Ничего сложного, честное слово.
Джо промолчала, но чувствовала, что не может заставить себя отвести от него глаза. Однако ей хотелось это сделать. Между ними случались подобные мгновения. Она хотела быть рядом с ним, стоять в лучах его света, который следовал за ним по пятам, но на таком близком расстоянии ей становилось страшно выдать себя. То ли ему, то ли себе самой – неясно.
В любом случае, бывало, что все шло совершенно нормально: они смеялись, шутили и носились по лугу, как умалишенные. А в следующую секунду он смотрел как-то по-особенному – смотрел на нее по-особенному – и она опускала глаза, разглядывая свои туфли, как застенчивая школьница, которая не может набраться смелости и заглянуть в глаза своему первому возлюбленному.
Всего один взгляд.
Или одно слово.
Постоянная смена эмоций утомила ее, одурманила. Хотя, возможно, дело было в дедушкином чае.
Она заметила, с каким сосредоточением изучает носки своих туфель.
Лори умолк и наклонился к ней. В столовой стало вдруг так тихо, что Джо услышала звон посуды и перепалки горничных в соседней комнате. И когда он заговорил, все перестало существовать, кроме его слов, словно они были единственными людьми на земле.