ДРЮ: База или флайер [5], мисс Соевый Латте?
ДЖУЛИ: Догадайся.
Я дальше поглощаю картошку фри, игнорируя глупое прозвище. Наверное, мне не стоит удивляться, что он знаком с фигурами чирлидинга. Даже если он в своей Алабаме получал вполовину меньше внимания от особ женского пола, которое получает Кайл здесь, то их достаточно перебывало в его постели. Но это не для меня. О том спонтанном единственном разе я жалею до сих пор. Вернее, о жалком выборе моей напарницы.
Дрю опять изучает мое лицо и в задумчивости начинает жевать пластиковую соломинку.
ДРЮ: Сочувствую.
ДЖУЛИ: Чему?
ДРЮ: Я всегда боюсь за бедных девушек, которых закидывают так высоко. А вдруг не поймают?
«Тогда будет больно», – просто отвечаю я, хотя это только часть правды. Больно бывает и тогда, когда тебя поймают. Например, если ударишься голенью о локоть. Пенни один раз, еще в школе, сломала себе нос, когда лицом въехала в чье-то плечо. До этого момента я даже не представляла, как сильно из носа может идти кровь. Травмы – неотъемлемая часть чирлидинга, недаром он относится к самым опасным женским видам спорта.
«Тебе трудно было научиться читать и писать?» – любопытствую я. Пока Дрю пишет ответ, я смотрю в окно. Мне кажется, совсем нелегко учить слова, не зная, как звучит каждая буква.
На ответ уходит много времени, так что, когда Дрю заканчивает набирать текст, его еда наверняка остыла.
ДРЮ: Ты же учила иностранный язык в школе? Думаю, у всех приходит тот момент, когда хочется все бросить, – если отвечать на твой вопрос. Я потерял слух в четыре года. Мои родители с самого начала делали все для моего развития. Я учился в частных школах. Сначала освоил язык жестов. Потом уже научился читать по губам, говорить, читать и писать. Вот это уже было тяжело, грамматика разная. Но если сильно хочешь, то получится. Признаюсь, читать по твоим губам – то еще испытание. У меня в голове мешанина. Ты слишком быстро говоришь.
– О, – только и остается сказать.
Я осторожным прикосновением привлекаю его внимание. Он смотрит на меня. Его теплая рука едва заметно дергается под моей ладонью, как будто ему щекотно. Я чувствую гусиную кожу под пальцами и тут же отдергиваю свою руку.
– Я постараюсь говорить медленнее, ладно?
Снова жестикулирование, и снова я не понимаю. Кажется, он хочет пристрелить меня из воображаемого пистолета?