– Тогда, зачем же приходили те чиновники с отвратными лицами, или кто они уж там, не представились…
– Оказывают воздействие на тебя, чтобы ты сама, по доброй воле как бы, отказалась от своей «Мечты». Решили, что ты и есть главное препятствие для того, чтобы им вернули здание. Да я эту хрустальную избушку в пыль разрушу, а им не отдам! И холм срою, раз уж и он моя собственность. И учти, я скорее устрою там для них поле для погребений, чем позволю тебя тронуть.
Вместо того, чтобы уйти как Франк, Антон всё решал, не будет ли выглядеть его поспешный уход за предательство их дружбы? Она уж точно не хотела оставаться с Вендом наедине.
– Пойдём? – Венд протянул ей руку, чтобы помочь встать.
– Никуда я с тобой не пойду! Антон, пусть он уйдёт! Скажи ему… – она вглядывалась в озеро испуганно-расширенными глазами, не видя, что Антон превратился в истукана, ничего не понимающего, да и не желающего становится участником чужой ссоры, где третий всегда лишний, – Где же Франк?
– Ещё одним защитником обзавелась? Не с ним ли решила отправиться в гости к небесному отцу? Куда же подевалось твоё аристократическое достоинство? Чего ты выставляешь тут всем на обозрение свои сиси, стыдливая ты моя мечтательница! Или решила устроить конкурс на самую красивую шлюху «Лучшего города континента»? – Венд с заметной силой схватил её за руку повыше локтя в попытке принудить встать. Как он намеревался поступить дальше при её сопротивлении, если она не собиралась ему подчиниться и пойти в указанном направлении, Антон не понимал.
Венд еле подавлял свою ярость, – Встать, я сказал! – он точно попутал территорию отдыха с дислокацией места своей службы, обращаясь к ней командным голосом как к своим подземным и порой выходящим из режима послушания «космическим воинам».
Реакция Нэи была взрывной. Она стала бить его чужой шляпой, невесомой, но довольно жёсткой от пропитки особым составом, – по рукам, плечам и голове. Лицо исказилось, будто она хотела зарыдать.
– Больно же, очнись! – прошипел он и выдернул шляпу из её рук, запулив в сторону озера. Шляпа белой кружевной птицей плавно опустилась на прибрежные кусты. Рудольф приложил ладонь к шее, с заметным удивлением рассматривая собственную кровь, – Поцарапала, сука…
Вскочив и прихватив верхнюю одежду, она побежала по косогору в заросли лесопарка, размахивая платьем как флагом, будто отмахивалась от приставучих насекомых. Венд попытался скрыть усмешкой свои подлинные чувства. Антон встал, испытывая неловкость от того, что попал в эпицентр их взаимно-неприличной бури. Он пошёл следом, но не за Нэей, а просто потому, что тропинка была одна.