– Что-то прояснилось, Джеймс? – Эн выглядела тоже обеспокоенной.
Хоуп рассказал ей о ставших известными деталях, опустив, конечно, агентурно-оперативную составляющую.
– Я вчера разговаривала с твоим шефом. У нас схожий взгляд на украинско-российский вопрос. Это очень хорошо, кстати. До этого госдеп и разведка расходились во мнениях о наших интересах в данном конфликте. Сейчас, мы полагаем, что США и НАТО не должны вмешиваться напрямую в их разборки, но обязаны обеспечить Украину всей возможной помощью, чтобы эффективно противостоять Путину. Пусть воюют, нам разве от этого плохо? А теракты и жертвы… ну, это неизбежно. Гражданские войны и внутрисемейные драки самые жестокие, – женщина посмотрела на собеседника, – ты что-то помрачнел?
– Ничего. Просто, длинный перелёт, – Джеймс устало улыбнулся.
– А ты не поверишь! – Эн как-то загадочно и озорно взглянула на Хоупа, – я ведь в те года была влюблена в тебя, – женщина резко сменила тему и опять рассмеялась, – просто безумно!
– Эн… – смущённо произнёс Джеймс, – ты серьёзно?
– Конечно! А ты не замечал серого «ботаника» в очках и вечно в длинной юбке, – она ещё пуще расхохоталась, – и я очень тебе благодарна. Именно та влюбленность научила меня, что желаемого нужно добиваться, а не стоять в сторонке наблюдая, как твой кумир танцует с другой девушкой, – женщина встала и направилась к своему рабочему столу. Села там в кресло и сняла ботильоны с высоким каблуком. Взамен надела стоявшие под столом мягкие туфли на плоской подошве:
– Извини, ноги в такой обуви отекают. Я сейчас.
Эн прошла в соседнюю комнату и вернулась с двумя хайболами, наполненными янтарной жидкостью со льдом:
– Джеймс, давай выпьем за встречу, – она безапелляционно протянула стакан, а сама скинув туфли, по-домашнему с ногами забралась в кресло.